Рустам застонал. Оглянулся. Потом метнулся к фонтану, за пистолетом.
Но Гринчук оказался рядом.
Он схватил Махмутова за ухо и крутанул. Махмутов взвизгнул от боли.
– Куда ты, Рустамчик? – спросило ласково Гринчук. – Неужели решил ко всем своим подвигам еще и вооруженное сопротивление добавить?
Пальцы Гринчука безжалостно крутили ухо Рустама, и тот визжал от боли, не переставая.
– Придурок, – сказал Гринчук. – Я ведь мог подождать пару секунд, пока ты схватишься за пистоль, а потом расстрелять тебя на фиг. Это ж ты хотел, чтобы я бросился на твоих охранников и дал вам возможность стрелять! А теперь сам чуть не допустил эту ошибку.
– Юрий Иванович! – Полковник встал со своего места, Баев и его люди тоже вскочили. – Всем уже все понятно. Все ясно всем.
Гости загудели, что да, понятно, что все ясно, что Рустам зарвался, что его нужно наказать…
– Всем все понятно? – спросил Гринчук. – Теперь все понятно? А десять минут назад? Когда этот подонок пытался уничтожить людей, которые ему ничего плохо не делали, вам все было понятно? Почему вы молчали? Вы ведь знали, что этот красавчик не способен подобрать на улице обиженную девушку. Знали, что ни я, ни кто из моих людей не могли никого насиловать. И молчали.
– Не все, – сказала сквозь слезы Мила.
– Извини, Милочка, не все. И когда я вас макал мордами в дерьмо, вы тоже молчали. И были готовы меня снять с крючка, но не потому, что знали о нашей невиновности, а потому, что согласились со мной. Кто же вы после этого.
Рустам опустился на колени и плакал. Гринчук продолжал держать его за ухо.
– Зато сейчас вы все, в едином порыве, сказали, что с Рустамом все понятно, и дело это вы в суд не передадите, и позволите откупиться от Мальвины – кстати, если кто заинтересовался, она берет по двадцать баксов за сеанс…
– Тридцать, – сказала Марина. – Но могу сделать скидку.
– Шлюха, – выкрикнула Махмутова.
– Да, – подтвердила Марина. – Ну и что?
– И прокурорскому работнику сегодня, я думаю, повезло. Ему тоже перепадет немного денег.
– Отпусти же ухо! – прокричал Рустам.
Гринчук посмотрел на него и сделал удивленное лицо:
– А, ты еще здесь. Что случилось?