Мастер промолчал.
– Подойди к окну, фокус покажу, – сказал Гринчук.
Мастер встал со стула и подошел к окну.
– Ну, что? – устало спросил Мастер.
– Видишь врагов?
– Да.
– Сейчас они уедут. Спорим?
Мастер ответить не успел. Быки сели в машину, и та уехала. Мастер потер щеку.
– Ну что? – спросил Гринчук. – Уезжают?
– Уже.
– Очень хорошо. А теперь ты сядешь в свою машину и быстро-быстро покинешь город в любом удобном для тебя направлении… ты меня хорошо слышишь?
– Может, объяснишь, чего это я должен рвать когти?
– Как сейчас принято говорить в некоторых щекотливых обстоятельствах, – голос Гринчука просто звенел от искренности и доброты, – или ты рвешь когти, или мы рвем ногти. Не знаю как с ногтями, но все твои коллеги очень разозлятся, когда выяснят, что весь общак исчез. При любом раскладе – ты виноват. Даже если не воровал, а просто прозевал. Ты наличку держал в подвале, за трубой?
– Так это ты, сука… – Мастер задохнулся.
– Это ты, сука, – серьезно ответил Гринчук. – Ты эти деньги унес, когда понял, что Левчик исчез вместе с номерами счетов. И наличку ты спрятал у своего старого друзана – генерал-лейтенанта милиции. На даче. Действительно, кто там их станет искать. Кстати, как я полагаю, деньги там уже нашли. И у тебя не так много времени, чтобы смыться из города. Понял? Не так много времени.
Связь прервалась.
Мастеру показалось, что комната качнулась. И что по стене пробежала рябь. И дышать стало трудно. Очень трудно стало дышать. Мастер несколько раз глубоко вздохнул, держась за левый бок.
Снова телефон. И снова Гринчук.
– Если не захочешь уезжать, то подумай, долго я буду молчать о том, что с тобой произошло в Приморске.
– Ты… Откуда?..