– Это вы о чем? – Полковник отпил чай из своей чашки и поморщился. – Инга заваривала лучше.
– Инга теперь заваривает чай исключительно мужу.
– Ничего, мы еще сходим к ним в гости, – сказал Полковник, – чайку попьем.
– Лично я, когда встречу нашего уважаемого и даже в чем-то милого Юрия Ивановича, буду бить его, пока не получу полного удовлетворения.
– Тогда недолго. Я как-то видел, как он ломает руки и ноги своим противникам. Это впечатляет, а вы, простите, не в лучшей форме.
– Я вызову своих парней, и они его подержат…
– Вашим парням он тоже бил морды, – напомнил Полковник. – И Михаил ему помогал. И еще Браток. Помните?
– Вас послушать… – Владимир Родионыч допил свой чай и отодвинул чашку. – Действительно, не чай, а помои… Да, так вот, вас послушать, мы единственные, кого он не бил.
– Вот именно, – подтвердил Полковник. – Но нам на него грех жаловаться. Особенно сегодня. Он разом привел в порядок все наши дела. Сошедший с ума, или завербованный, или заколдованный Мастер ушел с арены. Его удалось убрать без разборок и военных действий, а еще вчера мы с вами думали, что это невозможно. Наши любимые бандиты будут вынуждены прийти к соглашению и разобраться внутри себя без применения силы, иначе не вернется из изгнания некто Левчик. Наш генерал, по поводу которого у нас с вами возникали опасения, из игры, если я не ошибаюсь, исключен. И тоже без нашего с вами участия. Все грехи Гринчук взял на себя, оставив нам только дивиденды. Разве нет? Даже если действительно в Приморске что-то такое есть, то мы вроде как не при чем.
Полковнику в голову пришла мысль. Достаточно неприятная. И он замолчал. Вспомнились слова Гринчука по поводу живца. И снова перед глазами появилось видение – река, банка с червями, гигантская рука откуда то сверху. И защемило в груди.
Но Владимир Родионыч этого не заметил. Он обдумывал все сказанное Полковником. И пока не находил прорех. Плохо было одно. Теперь трудно будет снова найти выход на Приморск. Или это к лучшему?
– Вы, кстати, еще ничего конкретного не предприняли по поводу Приморска? – спросил Владимир Родионыч.
Гринчук уговорил всего за десять долларов пустить его за руль, и теперь с удовольствием колесил по Узловой. Движение было не слишком оживленным, Гринчук комментировал встречных девушек и местных водителей. Девушки у него все получались недоделанные, а водители – безрукими и безголовыми.
– Ну, посмотри, – Гринчук указал на искусственную блондинку с богатыми формами. – Напялила мини, футболку, и совершенно забыла, что главным украшением таких девушек является паранджа. Или вот… Твою мать!
Гринчук так увлекся комментариями, что еле успел увернуться от встречного автобуса. Взвизгнули тормоза, водитель вытер с лица пот и выдохнул.
– Нет, ты видел, что он творит? – возмутился Гринчук.
– Дай, я сяду за руль, – попросил водитель.
– Не-а, – мотнул головой Гринчук. – Мне понравилось. Продай аппарат.
Водитель ошарашено уставился на Гринчука.
– Чего смотришь? – Гринчук провел пару раз рукой перед глазами водителя. – Продай машину.