– Евгений Шатов, ты знаешь, что стонешь по ночам? И очень страшно стонешь. Будто умираешь.
– Не знаю, – не открывая глаз, ответил Шатов, – в последнее время некому было контролировать меня в это время суток.
– Вы хотите мне сказать, что я единственная женщина, которая покусилась на это тело?
– Я не хочу вам этого сказать. Я хочу вам сказать, что за последнее время – довольное длительное – вы единственная женщина, которая рискнула остаться со мной на ночь.
– Что значит остаться? – возмутилась Вита. – Это я вам разрешила со мной остаться.
– Вита, – Шатов открыл глаза, – тебе не кажется, что у нас с тобой может выработаться скверная привычка врать друг другу по утрам? Мне кажется, что это не очень хорошая основа для длительных отношений.
Вита осторожно присела на край дивана в ногах Шатова:
– А кто вам сказал, что у нас будут длительные отношения?
– Никто, – честно признался Шатов, – это я сам придумал. Только сейчас.
– А мое мнение тут не учитывается?
– Зачем? Как было сказано в «Домострое» – жена да убоится мужа своего.
– Жена… Мужа… – Вита покачала головой.
– Не понял… – протянул Шатов, садясь на постели, – это после того, что ты со мной этой ночью сделала… После того, как я отдал тебе самое дорогое, ты не хочешь выполнить долг любого порядочного человека?
Вита молча рассматривала Шатова. Очень спокойно.
– Что? – возмутился Шатов, – Ты решила надругаться надо мной, а потом… Не выйдет, милая. Я внимательно читал документы о феминистках, так вот они придумали замечательный термин – посткоитальное несогласие. То есть я в принципе был согласен заняться любовью, а после передумал. И подал на тебя в суд за изнасилование. Ты сядешь, радость моя.
– И на кого ты будешь подавать в суд? Ты даже фамилии моей не знаешь, Евгений Шатов. Ты настолько неразборчив в связях, что даже не поинтересовался ни фамилией, ни возрастом. Ты – мужчина легкого поведения, Евгений Шатов.
– Это оскорбление. Прямое оскорбление, и оно может быть смыто только кровью! – Шатов попытался схватить Виту, но чуть замешкался, застигнутый внезапной болью в боку, и Вита увернулась.
– И это в моем собственном доме! Временный мужчина нападает на женщину, уделившую ему пару часов… Какое падение нравов, Евгений Шатов. Кроме этого, убивать тоже нужно эстетически, а не голым бросаться душить даму немытыми руками. И, кстати, где ты умудрился заполучить эти замечательные синяки? Уже пару дней, я вижу, прошло.
– Женщина, не пялься на голого мужчину. Мы на стриптиз не договаривались. А синяки – это как макияж, заменитель шрамов, которые должны были меня украсить и сделать неотразимым.
– Ладно, Евгений Шатов, тогда я вам сообщаю, что через час мне нужно уходить на работу. А это значит, что если ты через пять минут не будешь под душем, а через пятнадцать минут за столом, то останешься без завтрака.
ebooksa