Потом, разом, мокрые листья по лицу. Шатов останавливается. Дождь и ветер перемешивают листву, как варево в громадном котле. И Шатов тоже варится в этом котле. Ему жарко… Жарко… Вокруг него – кипяток.
Фонарь прыгает в руке, световой круг скачет с травы на древесный ствол. Все правильно, Шатов не сбился с дороги. Шатов идет верно. Еще немного…
Но как болит голова! С какой силой кровь бьет в виски. Раз за разом – Вита, Вита, Вита…
Шатов прижался лицом к стволу дерева. Он выдержит и дойдет. Дойдет. Иначе не может быть. Не может. Он должен дойти, иначе…
Ему стало все равно – будет он жить или подохнет сегодня. Наплевать. Он даже смог удивиться, что так старался выжить все эти дни. Чушь. Нельзя так беспокоиться о своем выживании. Нужно драться за Виту…
А если Арсений не поможет? Если он обманул? Что тогда?
– А ничего! – выкрикнул Шатов в ночь, – Ничего!
Он знает, что будет дальше. Вначале он убьет Арсения Ильича. Он сможет. Он уже вынимал сегодня нож из смертельной раны. И теперь он спокойно сможет нож воткнуть. Не будет ножа? Он задушит голыми руками…
– Я перерву тебе глотку! – крикнул Шатов, но его голос был заглушен яростным шорохом листьев и шумом дождя.
А потом он пойдет к Васильеву. Просто пойдет к нему в кабинет, отшвырнет в сторону секретаршу… Они будут вдвоем – Шатов и человек, который уничтожил его жизнь. Который дерзнул замахнуться на Виту.
Они будут вдвоем. И не будет между ними ничего, кроме смерти. Если Вита не приедет в тот же кабинет через несколько минут, то Васильев умрет. Так же просто, как и Арсений Ильич.
А потом? А потом уже будет действительно все равно… Потом ничего уже не будет иметь значения.
Все станет простым и понятным. Простым и понятным.
Шатов замер. Он не заблудился? Кровь бросилась в лицо. Только не хватало теперь заблудиться.
Он вспомнил, что прошел по просеке, что нашел нужную тропу и свернул. Он не ошибся. Дом где-то уже рядом.
Совсем рядом. Буквально – рукой подать. Под ноги подвернулась коряга, Шатов споткнулся и выронил фонарь:
– Черт!
Ничего, уже совсем рядом, уже скоро.
– Я иду, – крикнул Шатов, и снова голос утонул в лесу.
Я иду. Иду. Шатов отодвинул в сторону ветку и засмеялся. Он не ошибся. Все нормально. Он – не заблудился.