Ассасин

— Как вы меня вычислили? Мне казалось, что здесь меня никто не знает.

Не тот момент, чтобы говорить неправду. Собравшись с духом, Анисимов ответил:

— Правильнее сказать, я догадался. Ваше горе не было похоже на боль тех людей, которые пришли на похороны. Вы переживали как-то по-особенному… Я понял, что у вас и Аллы были какие-то сильные личные чувства.

Молодой человек кивнул:

— Благодарю за откровенный ответ. Значит, вы даже не знаете, как меня зовут?

— Нет, — коротко ответил Анисимов.

— После такого ответа я ведь могу развернуться и просто уйти.

— Спасибо, — усмехнулся Анисимов.

— За что? — удивился собеседник.

— За то, что вы этого не сделаете.

— Верно, не сделаю. Знаете, хочется поговорить об Аллочке. Что-то накатило на меня. Если не поделюсь, так меня просто разорвет от горя. Что вы хотели спросить?

— Давайте сначала познакомимся. Как вас зовут? Мне достаточно только имени. Считайте наш разговор строго конфиденциальным.

— Хм, хотелось бы верить… Сейчас будут прорабатываться все версии, и наверняка я буду главным подозреваемым. Так что вы все равно узнаете, кто я такой. Меня зовут Кирилл Гольцов, я работаю в гражданской авиации, диспетчер. Мы с Аллой там и познакомились.

— Вы знали, где, кроме Шереметьева, работала Алла?

— Да. — Голос Кирилла сделался еще глуше. Видно было, что каждое слово дается ему с трудом, но и молчать было невозможно. — У нас с ней был разговор на эту тему.

— Мне неловко как-то говорить об этом, но вы догадывались, чем занималась Алла?

— Догадывался. Мы говорили с ней об этом много раз, когда она стала доверять мне. — Горько усмехнувшись, он добавил: — Звучит очень впечатляюще: «секретный агент». Но в действительности ее просто подкладывали под иностранцев.

— Она вам сама об этом сказала?

— Она умела быть скрытной. Все выяснилось совершенно неожиданно. Мы с ней как-то пошли в ресторан. Так получилось, что я увидел там своего сослуживца и подошел к нему. А он, показав мне на Аллу, сказал, что эта женщина «работает по иностранцам». Я попросил у Аллы объяснений.

— И что же она вам ответила?