— Так я тебе об этом и толкую, дурья твоя башка! — Копнин вновь перешел на крик. При этом он дернул ворот своей рубашки, и верхняя пуговица расстегнулась. Это придало его облику еще более неряшливый вид. — Все, как ты и говорил. Он приехал к Артуру и выспрашивал про тебя. Тот, конечно, ни хрена ему ничего не сказал… Мол, знать не знаю, ведать не ведаю. А как только Кулагин за порог, отзвонился мне. Сказал, в какой гостинице остановился наш старый друг. Я пулей подорвался и — в «Венесуэлу». Ну, ты знаешь эту гостиницу. Выяснил, в каком он номере, пошел туда и собирался грохнуть эту суку без лишних базаров. Но, черт возьми! Это же Кулагин… У него словно глаз на жопе! Или где там? На затылке?.. В общем, я ему рукояткой по темени, но он увернулся. Потасовка, стрельба. И эта тварь ушла. Где он теперь? Где его искать? Где, Темыч?!
— Заткнись, — зашипел Горшаков. — Хватит орать. — Он быстро оглянулся по сторонам и сказал: — Пошли отсюда. Поговорим в другом месте.
— Где поговорим?
— Пошли, я сказал!
Они оба вышли в приемную, и Горшаков наткнулся на испуганно-удивленный взгляд своей секретарши. Девушка хлопала длинными ресницами, глядя то на шефа, то на Виктора Копнина.
— Все в порядке, Надюша, — Горшаков натянуто улыбнулся ей. — У нас с Виктором Леонидовичем срочное дело, так что какое-то время меня не будет на месте. Ты принимай все звонки, а потом отчитаешься. А если будут звонить из районной администрации… — он немного помялся. — Скажи, пусть свяжутся со мной через мобильник. Все поняла?
Девушка кивнула.
— Вот и отлично.
Горшаков жестко взял Копнина за локоть и вывел в коридор. Пока они спускались вниз по лестнице, никто из них не произнес ни слова. Молчание продолжалось и в машине Горшакова.
Артем остановил «Мерседес» уже через три квартала.
— Зайдем сюда, — сказал он.
Копнин испуганно шарахнулся.
— Это же бывший «Романтик», Темыч! Мы…
— Перестань! — осадил его Горшаков. — Что за предрассудки? Прошло уже тринадцать лет. Пошли!
Они зашли внутрь. С того памятного вечера здесь действительно изменилось буквально все. От персонала до стен и потолка. Горшакову уже приходилось бывать здесь. Нечасто, но приходилось. Копнин принципиально этого места избегал. Из суеверия, как говорил он сам. Но сегодня, похоже, Артем не оставил ему выбора.
Горшаков занял место у самого дальнего окна и знаком подозвал официантку. Копнин расположился напротив. Он с опаской покосился в ту сторону, где когда-то располагался банкетный зал, а теперь висела табличка «служебные помещения». Не взирая на огромный интервал времени, воспоминания были очень яркими и свежими. Заныло плечо. Перед глазами встало окровавленное лицо Горшакова. Не это, которое было сейчас перед Виктором, а прежнее.
— Кончай дергаться! — осадил его Артем.
К ним подошла молоденькая официантка, и Горшаков, не мудрствуя, быстро заказал две рюмки коньяка и по салату из морепродуктов.
— Я пить не буду, — предупредил Копнин.
— Сто граммов, — отрезал Горшаков. — Тебе сейчас нужно.