— Мне кажется, — прошептал Карни, — что все пространство у ворот не только просматривается, но и прослушивается.
— Ну и что теперь будем делать? — спросил Уинстон, приглушив голос.
В ответ Карни процедил сквозь зубы:
— Раз уж Харгривс отказывается выйти к нам, мне думается, у нас только один выход — придется самим к нему пройти. Вопрос лишь в том, как это сделать? Это местечко упаковано почище, чем форт Нокс, где американцы хранят свой золотой запас.
Уинстон лукаво улыбнулся.
— Всегда можно найти слабое место, — сказал он. — Остается только его отыскать. А если не получится, придется сделать.
Он включил зажигание и развернулся в обратную сторону, для чего пришлось подавать машину вперед и назад, а как только они отъехали, пространство у ворот вновь погрузилось в темноту: прожекторы автоматически погасли.
Это послужило сигналом к тому, чтобы перестать перешептываться. Карни расслабился и заговорил обычным голосом:
— Мне представляется, что нам остается лишь найти путь внутрь. Как только мы окажемся по ту сторону забора, ничего он с нами не сделает. Дежурный уже знает, что мы из полиции, и, скорее всего, доложит о нашем визите непосредственно Харгривсу. Чем бы он втайне ни занимался, во всех других отношениях он остается уважаемым человеком и фигурой, не безразличной для публики. Рисковать насилием на своей территории не станет.
Карни мыслил здраво, и спорить с ним не приходилось, рассудил Уинстон. Он включил передачу и направил машину на выход, бросив взгляд на спутника.
— Если ничего не имеешь против, — предложил, — давай воспользуемся случаем, чтобы осмотреть окрестности.
Красавчик мотнул головой в сторону бокала с пивом в руке Питерса и напомнил:
— Босс нам приказал провести время, как принято в высшем обществе.
Ему приходилось почти кричать, чтобы перекрыть грохот музыки.
— А ты наливаешься дерьмовым пивом, уподобившись китайскому кули.
В качестве примера он помахал перед носом Питерса банкой дорогого японского пива.
— В наши дни все нужно делать со вкусом.
На Питерса его слова не произвели должного впечатления.
— На мой вкус, — сказал он, — любое пиво с экзотическим названием — это все равно что моча девственницы.
На что Красавчик с чувством превосходства самодовольно возразил: