– Вас пока никто и не обвиняет, – уже спокойнее сказал Карнаухов. – Но вас подозревают.
– Почему? – задал дурацкий вопрос отец Василий.
– Во-первых, вы единственный, кто исчез после покушения, а во-вторых, вы, по непонятной мне пока причине, упорно скрываетесь от правосудия.
– Будешь тут скрываться, когда на тебя целый полк, да еще с ОМОНом в придачу охотится.
– Ну, ОМОН пока, положим, никто не посылал, а то, что Брыкалов своих ребят подключил, так за то ему честь и хвала. Больше, я так понимаю, мы в его услугах не нуждаемся, но за своевременную помощь искренне благодарны.
– А мне-то что теперь делать? – отчаянно теребя бороду, спросил священник.
– Возвращайтесь в Усть-Кудеяр и приходите прямо ко мне. Здесь и поговорим.
Священник покачал головой и положил трубку. И сразу понял, что так и не спросил, а жив ли губернатор? Что с ним?
А вообще дело было швах. То ли Кузьменко расстарался, то ли на губернаторскую жизнь и впрямь кто-то покусился, а он, как это иногда бывает, просто оказался крайним… кто теперь скажет?
– Кто скажет? – повторил он вслух. – Кто, блин, мне это скажет? Медведев? Щеглов?
Некоторое время он так и пребывал в задумчивости и все-таки набрал рабочий телефон главы района.
Телефон долго молчал, и когда он уже решил, что ничего не выйдет, трубку подняли.
– Да! – раздраженно ответил ему Николай Иванович. – Говорите!
– Это я, – проронил отец Василий.
– Батюшка?! – Щеглов явно был ошарашен.
– Что происходит, Николай Иванович? – задал все тот же дурацкий вопрос священник.
– А я знаю? – как-то испуганно откликнулся Щеглов. – Знаю только, что ФСБ с ног сбилось, вас разыскивая. ОМОН вот за вами послали. Но я-то на той охоте не был.
– А что произошло на охоте?
– Как что? – оторопел Щеглов. – Вы… это… как его… ну, стреляли вы. В губернатора.
– Это достоверно известно?