— Да вроде нет, — неуверенно пожал плечами Волощук.
— Нет-нет, давайте точнее, — погрозил пальцем Караваев. — Сам такой, знаю: с бабами — о работе, на работе — о бабах. А?
— Ты ж Никифорову про баню брехал, — хрипло вставил Скиба, толкнув Волощука локтем в бок. — Баня, мол, хорошая — три парилки…
— Собака брешет! — вяло огрызнулся Волощук и озабоченно нахмурился:
— Никифоров — это кто?
— Ну, дает! — хмуро ухмыльнулся Скиба. — Да слева от тебя сидел — ты с ним весь вечер балаболил!
— А, этот… — Волощук почесал затылок. — Да он, гад, как мы сели, уже готов был — лыка не вязал. Они, почитай, часа полтора уже сидели, как мы подъехали…
— То есть он мог и не обратить внимания на упоминание про баню, так я понял? — с надеждой уточнил Александр Николаевич. — Или как?
— Ему все было по барабану, — заверил Волощук. — Баня, не баня… Я говорю — он готовый был. А потом, я ему столько всего наплел, что сам черт не разберет! А что случилось, вообще?
— Сначала поправьте здоровье, — просветленный Александр Николаевич выдернул из серванта первый подвернувшийся под руку дорогущий коньяк, откупорил бутылку, поставил на стол два фужера и набулькал граммов по сто пятьдесят, не меньше.
— Ну, твое здоровье, Николаич, — удивленно покосившись на хозяина, провозгласил Волощук и кивнул напарнику:
— Ну, приняли…
И приняли. Занюхали рукавами, покрутили носами — хорош коньячишко! И с чего бы это хозяин такой добрый?
— Присядьте, мужики, расскажу чего… — указал на кресла хозяин. — Присядьте, присядьте — не стесняйтесь.
Присели — на краешки. Уставились на хозяина с некоторой настороженностью — мужики бывалые, догадываются, что бесплатные «дриньки» для простого люда бывают только на проводах в армию и на поминках. А тут — чего?
— Вы у нас работаете больше десяти лет. С самого, так сказать, основания заведения… — Александр Николаевич примолк, собираясь с мыслями: мужикам следовало сказать нечто незатейливое, доступное и вместе с тем настолько емкое, чтобы прониклись сразу, поверили, что по-иному — никак.
— Кхе-кхе… Николаич — ты, если слова подбираешь, — брось это дело, — неожиданно помог Волощук. — Мы тебя не сдадим — это я тебе обещаю. Не потому, что любим, как маму. Ты иногда таким гондоном бываешь — ты извини, конечно, — хоть стой, хоть падай! Но мы у тебя привыкли, обжились, платишь ты хорошо. У нас тут — как второй дом. А тем более по нынешним временам такую работу еще поискать. Так что — давай прямо. Что там — с баней? В говно попал?
— Гхм-кхм… Ну ты и сказанул… — подивился фривольности определения Александр Николаевич. — Спасибо за откровенность, конечно… Только в… это самое мы все вместе попали, друзья мои.
— То есть как это? — прищурился Волощук. — Мы только стенку заложили да двери в порядок привели! Мы ничего такого…
— А Витя только аппаратуру установил, — подхватил Караваев. — Тоже вроде бы ничего такого. А мы с Кротом только послушать хотели, о чем Бакан с Тонким будут болтать. Чего такого? Но Бакану чего-то там не показалось, он открыл пальбу, убил Тонкого, а Крота смертельно ранил. А Крот на последнем дыхании умудрился вогнать ему в горло нож. Вот такая нелепица вышла…
ebooksa