Марина понимала, что вопрос был задан только из вежливости. Так же из вежливости она и ответила:
– Нет, конечно, я не занята, нормальных клиентов еще не было. Но вы не правы, Петр Алексеевич!
– Ба! В чем же это? – удивился Резник.
Он даже коньяк разливать не стал по приготовленным стаканчикам и с любопытством посмотрел на Марину.
Судя по ее лицу, неприятностей никаких она ему не должна была сказать. А тогда что же?
– Это день был недобрый, Петр Алексеевич, – негромко произнесла Марина, старательно соблюдая робко-милые интонации и страшно боясь переиграть и показаться обыкновенной сюсюкающей телкой, – а вечер только начался. Чем он вам не нравится? – Последнюю фразу она произнесла улыбаясь и почти весело.
Пусть кобель видит, что с ней общаться легко и просто и она не намерена загружать его еще больше. Рановато пока.
– Только начался, говоришь? – повторил Резник, приятно радуясь тому, что он не ошибся в этой девахе. – А мне кажется, что он никогда не закончится, – сказал он, разливая «Курвуазье» и протягивая Маринке стаканчик. – Садись, Марина, поболтаем, а то такая скукотища. Мне кажется, я сейчас совсем ни на что не способен, да и не хочется…
Петр Алексеевич не закончил, показал жестом на диван, и, когда Марина аккуратно села девочкой-паинькой, плотно сжав коленки и осторожно держа стаканчик обеими руками, Резник с удовольствием плюхнулся рядом и обнял ее левой рукой за плечи.
Марина работала не первый день в клубе и вообще-то не первый год жила на этом свете. Если мужчина зовет к себе женщину и при этом жалуется на то, что ничего уже не может, это просто означает, что кобелю лень до смерти и работать не хочется.
Она не сдержалась и тонко улыбнулась, ясно представив на своем месте Оксану. У той бы не заржавело ляпнуть:
– Не хочешь ничего? А тогда какого хрена позвал?
Марина не могла себе позволить такой роскоши, потому что, кроме тех жалких денег, какие ей давала работа, было еще кое-что, чего очень сильно желала: вырваться из этого круга бытия, вырваться любой ценой, подняться над ним и стать наконец-то кем-то.
Ни фига не стыдно в молодости подработать проституцией. Стыдно остаться старой проституткой. А вот этого ей совсем не хотелось.
Слова Резника Марина правильно оценила как предложение взять инциативу в свои руки.
Какие проблемы? Сейчас сделаем.
Заметив улыбку на лице Марины, Петр Алексеевич подумал, что, пожалуй, девочке нравится с ним кувыркаться – у нее же на лице это написано, вон как разулыбалась в ответ на его слова… Может быть даже, когда он перейдет работать в другую контору, он и ее с собой перетащит.
Такие кадры нужно ценить.
– Как жалко, что вам ничего не хочется, Петр Алексеевич, – разочарованно протянула Марина и еще раз улыбнулась. – А я почему-то была уверена, что вы меня через стол перегнете. Может, попробуете?
Резник ничего не ответил и отпил глоток коньяку. А что: перегнуть Маринку через стол – неплохая идейка, можно даже сказать, что перспективная.
ebooksa