Морской дозор

Стояла глубокая тишина. Лишь тихо поплескивали о сваи причала невысокие волны, на которых плавно покачивалась зачехленная «Нерпа», да из Усть-Баргузина доносился далекий собачий перебрех.

Ветерок, тянувший с Улан-Бургасыльского хребта, упал еще с вечера. Сейчас, после полуночи, влажный воздух, свежий и ароматный, был совершенно спокоен, почти недвижим. Но озерная гладь не застыла ровным зеркальным стеклом – Байкал дышал, как невыразимо громадное, доброе животное, продолжая насылать на береговую отмель ласковую, чуть шелестящую зыбь. Отражение звездного неба дробилось в этой зыби, словно бы, изменяясь с каждой секундой, жило какой-то своей, особой, непостижимой жизнью.

В такую прекрасную ночь нет ничего лучше, как сидеть одному на еще хранящем дневное тепло, отполированном байкальской водой до цвета и блеска слоновой кости плавнике, выброшенном когда-то на берег, и всем существом своим вбирать в душу великую гармонию Вселенной.

Впрочем, сладко спать в уюте палатки под колыбельный плеск озерной волны тоже занятие не из последних. Самые лучшие сны приходят к людям в такие ночи!

…Вот только молодому сержанту морской пехоты из никифоровского взвода было не до вселенской гармонии, про сон и говорить нечего: по уставу караульной службы спать на посту не положено!

Он поправил ремень автомата, прошелся по настилу причала сначала в одну сторону, потом в другую, стряхивая сонную одурь. Самое поганое время караула досталось ему сегодня. Ну ничего, до смены осталось не так уж долго, минут пятнадцать от силы.

Откуда было ему знать, что эта четверть часа окажется самой длинной в его жизни!

…Трое китайцев в черных гидрокостюмах со шлемами, в масках для подводного плавания, из-под ремней которых торчали дыхательные трубки, подплывали к причалу РЛС совершенно бесшумно. Они старались возможно реже появляться на поверхности для короткого вдоха-выдоха, удлиненные трубки позволяли им почти все время оставаться чуть ниже уровня воды. Оказавшись под настилом причала, совсем рядом с «Нерпой», пловцы одновременно высунули на поверхность головы, замерли, настороженно прислушиваясь и выжидая удобный момент. Один из них, придерживаясь за сваю, внимательно всматривался сквозь щели в досках настила, отслеживая каждое движение караульного.

Они дождались этого момента.

С надеждой посмотрев на призывно, так уютно светящееся в ночи окно караулки, морской пехотинец шагнул к самому краю невысокого настила, нагнулся, затем присел на корточки. Он хотел зачерпнуть пригоршню прохладной байкальской воды, умыться, чтобы отогнать навалившуюся к концу двухчасовой смены сонную одурь. Но не успел.

Наблюдавший за ним китаец сделал резкий повелительный жест.

В то же мгновение лодыжки караульного оплели мускулистые руки. Резкий рывок! И часовой оказался в воде – умывайся сколько влезет…

Дно у причала уходило вниз довольно круто, именно туда, на глубину потащили двое пловцов захлебывающегося сержанта.

Тот был ошеломлен: неожиданное падение в холодную воду перехватило дыхание, несколько первых, самых важных мгновений схватки караульный вообще не мог оказать никакого сопротивления. Затем он попытался бороться. Безуспешно.

Потому что силы были слишком неравны. Двое пловцов в скользких, не позволяющих толком ухватить их гидрокостюмах против одного в тяжелых, тянущих вниз сапогах, намокшем хэбэ, с автоматом на ремне, который сейчас только мешал, сковывая движения. Морпех успел коротко ткнуть одного из нападавших локтем в солнечное сплетение, но второй в этот момент взял сзади его шею в неразрываемый мертвый захват. Часовой судорожно дернулся, голова его оказалась под водой. Даже криком позвать на помощь он не успел, слишком неожиданным и быстрым было нападение.

У тройки китайцев все, видимо, было обговорено заранее, роли распределены. Пока двое нейтрализовали охранника, третий подплыл со стороны кормы к «Нерпе», задрал прикрывающий подлодку брезент.

Но диверсантам малость не повезло: со стороны караулки донесся скрип двери, затем топот сапог. Кракен, который был разводящим караульной смены, сразу заметил отсутствие часового на причале. Устав – все же полезная вещь. В полном соответствии с ним Никифоров немедля поднял весь караул по тревоге. Взвод морских пехотинцев бегом кинулся к причалу.

Грохот сапог становился все ближе, и у китайцев не выдержали нервы.

Первым нырнул под воду, в спасительную темноту тот, который крутился около «Нерпы». Довершить задуманное он не успел.

А за ним растворились в ночном мраке двое других. Но перед тем как нырнуть в озерную глубину, один из них резко ткнул все еще слабо отбивающегося сержанта-караульного куда-то под челюсть, в нервный узел. И еще раз. Парень слабо дернулся и потерял сознание.