— С левой.
— Правильно. Потому что там у вас дыра. Выгоните червя вон. Заставьте его вылезти наружу через эту дыру. Сделайте усилие.
— Чушь какая-то, — простонал он и попытался высвободить голову. Но девушка держала крепко.
— Не будьте ребенком. И слушайтесь меня. Выгоняйте червя! Повторяйте за мной — червь, убирайся вон!
— Червь… Бред какой-то.
Девушка легонько шлепнула его ладонью по пылающему лбу.
— Не отвлекайтесь. Повторяйте: червь, убирайся вон.
У него не было больше сил протестовать. Боль измотала и доконала его. Он тихонько заскулил, как раненый пес, потом послушно произнес:
— Червь, убирайся вон.
— Еще раз! — потребовала незнакомка.
— Червь, убирайся вон.
— Он вас послушался. Он уже выходит. Я его чувствую. Давайте, давайте, гоните его вон.
— Червь, убирайся, — чуть не плача, повторил он. Голова готова была взорваться от боли.
И вдруг — все кончилось. Он почувствовал в черепе странную пустоту. Но боли больше не было. Не в силах поверить в чудо, он легонько подвигал головой влево и вправо. Боли не было.
Мигрень преследовала его уже лет тридцать. Бывало, что она не трогала его по два месяца подряд, так, что он почти забывал о ней. Порою боли повторялись каждую неделю. От легкой мигрени он спасался с помощью цитрамона. С сильной же не было никакого сладу. Если приходила такая боль, оставалось только одно — стиснуть зубы и терпеть.
В такие часы он едва удерживался, чтобы не застонать и тихо шептал:
«Господи, почему именно со мной?… За что ты меня наказываешь?… Неужели это никогда не кончится».
Но проходило несколько часов, и боль уходила. Это было самое блаженное время — он чувствовал себя словно заново родившимся. Каждая мелочь доставляла радость. Свежий ветер, запах деревьев, вид проплывающих по небу облаков. И тогда он думал: какого черта мы мечемся по земле, ищем чего-то? Ведь у нас все уже есть! Как мало человеку нужно, чтобы почувствовать себя счастливым. Главное счастье, это когда у тебя ничего не болит».
Так проходили годы. Боль то уходила, то возвращалась, а он учился с нею жить. И никак не мог научиться.
— Ну, как? — спросила девушка, убирая ладони с его головы.