— Это все говно, — сказал он вдруг. — Лично я «Оболонь» уважаю. Даже больше, чем чешское или там немецкое…
— Да ну его, немецкое! — показал свою осведомленность люмпен. — Оно горькое больно. Ну а насчет того, что «Оболонь» — самое лучшее, это ты того… загнул.
— Что загнул?
— Да оно ж хохлацкое, это пиво-то!.. Как оно может быть хорошим, если они нас всех, москалей то есть, ух как не любят! Мы им теперь как будто первые враги на деревне стали! А всё эти коммуняки, блин! Дружба народов, дружба народов! Вот она и пошла боком эта дружба. Не. Ты мне про эту «Оболонь» лучше не говори!
— Ну ты даешь! Я ж про пиво, а вовсе не про Кучму толкую!
— И я про пиво, — был непреклонен люмпен.
Тема оказалась неисчерпаемой, однако тут Алексей Петрович подумал, что пора уже, пора выруливать к его безалкогольной цели.
— Мужики, — сказал он, подталкивая к обоим еще по бутылке, — вы же тут частенько, наверно, стоите? Ну пиво-то пьете? Может, подсобите маленько.
— А чего ж не подсобить! — тут же откликнулся люмпен, снова незаметно подмигнув мордатому. Во всяком случае, ему самому казалось, что незаметно. Дескать, давай, выставим лоха как следует.
Но второй его не поддержал.
— Помочь, конечно, можно, но смотря в чем. Что-то личность у тебя какая-то подозрительная, дядя. Ты чего, опер, что ли?
Да-а, похоже, Алексей Петрович его недооценил. Мордатый-то он мордатый, а видно, уловил несоответствие между его не вполне естественным повышенным интересом к пиву и какой-то непонятной ему целенаправленностью.
— Да ну, какой я опер, вы чего, ребята! Просто братана я ищу, братан у меня пропал несколько дней назад — исчез, как его и не бывало. Ну понятно, тревожимся все: не плохое ли чего случилось. — Алексей Петрович снова оглянулся. Вроде бы дядька-пенсионер прислушивается к разговору. Или ему кажется? Пенсионер тут же демонстративно занялся коляской — он тряс ее одной рукой, не выпуская другой бутылку с пивом…
— Ну это дело серьезное, — согласился люмпен. — Сейчас многие пропадают. Раз — и нету. Он у тебя чем занимался-то?
— Братан-то? Да бизнесом. Типа купи-продай.
— Ах, би-изнесом! — так разочарованно протянул люмпен, как будто этот вымышленный брат занимался бог знает каким постыдным делом. — Может, он захапал себе все денежки из фирмы да и свалил куда-нито за рубеж.
— А чего вы его здесь-то ищете, почему? — спросил мордатый, вдруг назвав Алексея Петровича на «вы».
— А потому что он вроде как здесь пропал-то. Поехал с парашютом прыгать — это он всех предупредил. Сегодня, мол, еду на аэродром с парашютом…того… И пропал.
— А чегой-то он с парашютом? — заинтересовался люмпен, уже сам придвигая к себе очередную бутылку. — Чего это он?
— Да хобби у него такое. Их, этих бизнесменов нынешних, хрен поймешь. Не знают, куда деньги еще потратить, во сколько нахапали. Он вообще-то в десантных войсках служил, вот он сюда и ездил все время — молодость вспомнить…