— Блажен, кто смог понять причины вещей, — скромно заметил Турецкий. — Вергилий. «Георгики».
— Его бы к нам, в Генеральную прокуратуру, — вздохнул Меркулов.
— Господа древнеримские греки, давайте выпьем наконец! — возмутился Грязнов.
Возражений больше не последовало, и рюмки звякнули. И в этот момент зазвонил телефон. Не мобильный, а городской, такой старорежимный, черненький, с дисковым набором.
— Да отключи ты его к… — Грязнов тихо выругался.
— Извини, — вздохнул Турецкий. — Он еще не успел мне надоесть. В тюрьме, знаешь ли, телефона не было. — Он взял трубку, молча послушал и с удивлением передал ее Меркулову.
— Рабочий день закончился, — напомнил Меркулов, все же прислоняя трубку к уху.
— Ну наконец-то! — заверещали оттуда. — Наконец-то мы вас нашли, Константин Дмитрич. Высылаем машину, никуда не уходите.
Меркулов был с докладом на самом верху. Выше не бывает. Его собеседник слушал внимательно, не перебивал, вопросов не задавал. Когда Меркулов закончил, президент задумчиво сказал, не глядя на него:
— Итак, мы можем с уверенностью утверждать, что смерть президента «Дальнефти» Максакова хоть и не была результатом несчастного случая, но все же не имеет политической подоплеки, а значит, ни в коем случае не должна оказаться препятствием для английских инвестиций. Это самое главное. Благодарю вас за работу, Константин Дмитриевич.
— Служу России, — коротко сказал Меркулов. Потом добавил: — Как вы понимаете, тут слились усилия многих людей. О том, что довелось испытать нашему следователю Турецкому, вы, конечно, знаете… Много помогал в этом деле адвокат Гордеев, тоже, кстати, бывший наш сотрудник, у него, слава богу, остался вкус ко всяким хитрым расследованиям.
— Наслышан, — коротко сказал президент. Немного помолчал. — Кстати, насчет расследований. Я тут своей теще на день рождения паззл подарил. Она у нас еще весьма бодрая мадам и страсть как любит всякие хитрые головоломки. Но паззл был не простой, а с ее собственным изображением.
— Оригинально, — сказал Меркулов.
— Да уж. Самое забавное, что мне это жена посоветовала! Мне-то, в сущности, все равно, как вы понимаете, что дарить, теща — теща и есть, но жена говорит: прояви внимание, прояви внимание! Ну я и проявил. Сделали большую фотографию, наклеили на кусок картона, потом всякими хитрыми способами разрезали на много маленьких кусочков и перемешали. Ну вот, значит, сидим мы на этом дне рождения, теща паззл собирает, я краем глаза поглядываю. И только у нее начала вырисовываться картинка, тут как на грех жена моя — ее собственная дочь, черт побери, — президент засмеялся, — спрашивает: «Мама, ты уже поняла, кто здесь изображен?» Теща моя, ни дать ни взять — мисс Марпл, внимательно посмотрела и ответила: «Да как будто лошадь какая-то…» — И президент уже захохотал во все горло, высвобождая галстук.
Меркулов сдержанно улыбнулся.
Смех прервался, президент сел за стол и внимательно посмотрел на своего посетителя:
— Константин Дмитриевич, шутки в сторону. Что вы думаете о кресле генерального прокурора? Разумеется, утверждает человека в этой должности парламент, я лишь вношу кандидата на рассмотрение, но вы же понимаете… — И он хитро улыбнулся.
«Но вы же понимаете, — мысленно закончил за него Меркулов, — я бы не говорил, если б это было не в моей власти».
— Нет, — сказал он.
— Нет?
ebooksa