– И тогда… – запнулась она.
– Тогда наши отношения могли бы получить продолжение, ведь мне не пришлось бы убегать от погони… – Рок неотрывно смотрел на растерявшуюся Валентину.
– На время? – наивно спросила она. Рок кивнул.
– И когда ты объявишься? – Валентина уступила минутной слабости.
– Не позднее завтра, мне у тебя понравилось, к тому же ты… – Рок замолчал, и только его глаза влажно блестели.
– А зачем тебе эта кассета? – не отставала Валентина.
Року удалось правдоподобно ответить на все ее вопросы, и кассета перекочевала к нему. Иногда позывы плоти заглушают трезвый голос практической пользы и даже интересы семьи. Может быть, в этом вероломном и хитроумном явлении природы есть что-то от ее заботы о всеобщем размножении? Так или иначе она сыграла шутку с Валентиной – этой похотливой, волоокой дщерью.
Рок вернулся на корабль тем же путем, каким прибыл на остров. Сменил рубашку. Собрал совещание. Затем связался с Феклистовым с тем, чтобы использовать того в качестве посредника для передачи кассеты Кондрашову.
ГЛАВА 28
Каботажное судно «Академик Парамонов» плавно отвалило от пирса и, гуднув на прощанье Тарутинскому порту, стало медленно продвигаться к выходу из порта.
В защищенной от ветра губе было еще тихо, а в открытом море гребни волн белели кучерявыми барашками. Капитан судна – Лебедев – был в курсе того, что на его борту перевозится какой-то запрещенный груз, он даже догадывался, что это наркотики, но где конкретно он находится и как упакован, не имел ни малейшего понятия. Таможня, как ему и сказали, проверила только ту часть груза, которую оставили в порту, а на тот, что был на борту, не обратила совершенно никакого внимания. Груз на борту «Академика Парамонова» сопровождали три сурового вида громилы, начальником у которых был небольшой лысоватый гражданин с бесцветными глазами гэбэшника и плотно сжатыми губами. Он не открывал рта от самого Шанхая, с тех пор как товар загрузили на борт корабля. Возможно, он что-то говорил своим подчиненным, которые изредка появлялись на верхней палубе, чтобы выкурить сигарету на свежем воздухе, но Матвей Яковлевич ни разу не слышал, что они разговаривают. Он только знал, что маленького человечка зовут Геннадием – его ему представили еще на Таруте, когда они выходили в Шанхай с грузом кругляка, а одного из его громил – Гера.
Радиометрист несколько раз докладывал ему, что за судном как прилепленные следуют два небольших корабля, скорее всего сторожевики береговой охраны, но Лебедев, находившийся в ходовой рубке, не мог их разглядеть даже в бинокль. Он подозревал, что Геннадий знает об этих кораблях, но спрашивать у него про них не решался.
«И черт бы с ними, – Лебедев вывел судно из залива и взял курс на север, – быстрее бы скинуть товар и развязаться с этими гориллами».
Выйдя из территориальных вод, он связался с рубкой радиометриста.
– Ну как там, Жора?
– Опять прилепились, Матвей Яковлевич, – отрапортовал радиометрист.
– Хрен с ними, забудь, – Лебедев выругался и отключил приборы внутренней связи.
– Падает, – Немец, блеснув стеклами очков, отвернулся от барометра в медном корпусе, который висел на переборке у входа в ходовую рубку, – кажется, шторм собирается. Оттуда.
Он несколько раз пыхнул трубкой, вынул ее изо рта и показал рукой в северо-западном направлении.
– Небольшой, – боцман нетерпеливо пожал могучими плечами, даже не оглянувшись на барометр, – я шторм безо всяких приборов чую. Не больше двух баллов.
ebooksa