– Да и документы у них наши. – Крюк сплюнул. – Шипа дело говорит.
У Гвоздя округлились глаза:
– Да вы че, пацаны? А если…
– Без если. – Шипилов бросил по сторонам настороженный взгляд: – Так вы одного Тарана валите, и все. А по-другому, вас или те мужики положат, или Таран.
– Ты ведь нас под него подвязал, – не сдавался Гвоздь, – вот и вали его сам.
– Слышь ты, урод. – Шипилов подошел вплотную к Гвоздю. – Когда ты в прошлом месяце в обменнике облажался, кто за тебя работу доделывал? Молчишь? Только там Леша Шипилов средь бела дня охранника добивать вернулся, а здесь тебе ночью, когда все спят, на лестнице посидеть пять минут, залить брюхо козлу свинцом и свалить. Делов-то.
Гвоздь виновато отвел взгляд в сторону. Шипа был прав. В самом начале лета они решили выставить в Химках обменный пункт. Располагался он не в самом лучшем месте, и денег в нем, по их подсчетам, к концу дня было не так уж и много. Но компании Шипы он приглянулся тем, что и охранялся соответственно. Один охранник в небольшом помещении рядом с окошечком да кнопка сигнализации у кассирши. Загодя провели проверку, за какое время подъезжает вневедомственная охрана, подговорив двух малолеток устроить прямо там потасовку. Тогда Шипа дал подросткам десять долларов для размена и попросил: когда им деньги поменяют, устроить дележ с мордобоем. Пообещал после еще пятьдесят. Пацанята сделали все как надо. Охранник не смог унять двух нанюхавшихся клея зверят, вытащивших ножи. Кассир нажала тревожную кнопку. Бравые парни в бронежилетах появились лишь на девятой минуте.
Через неделю Шипа, Гвоздь и Сова вошли туда уже по-взрослому. Крюк остался в заведенной машине за углом. Ударив по голове охранника куском арматуры, Гвоздь выключил его. Шипа сунул ствол пистолета в окошко и приказал кассирше не делать глупостей, а, пока он считает до десяти, выгрузить всю наличку. В маске был только он.
Уже усевшись в машину, Гвоздь вдруг вспомнил, что узнал охранника. Этот парень учился с ним в одной школе. Где-то вдалеке уже был слышен вой сирены, когда Шипа скомандовал им уезжать, а сам вернулся и добил несчастного. Сбросив пистолет, он чудом ушел дворами.
По всему выходило, Гвоздь должник Шипы…
– Что будем делать? – спросил Крюк, усаживаясь за руль и заводя машину.
– Не знаю. – Гвоздь выглядел удрученно. – Шипа на нашем горбу в рай хочет въехать.
Он посмотрел на себя в зеркало заднего вида и поправил нелепо выглядевшую кепку-бейсболку, прикрывающую бинт:
– Ты как насчет Тарана?
Крюк поежился:
– Любая накладка – и нам хана.
– Ты вот что, – Гвоздь выдержал паузу, словно в последний раз взвешивая все «за» и «против» какого-то пришедшего в голову решения: – Поезжай к его бабке, забери волыну и пару гранат. А меня высадишь где-нибудь у метро.
Через полчаса Гвоздь подошел к «Регате». Некоторое время он стоял у соседнего дома, в последний раз обдумывая правильность своего решения. Бандит прекрасно понимал: выхода у него два. Первый – послушаться Шипу и завалить Тарана. Но за Тараном наверняка кто-то стоит, невидимый и осторожный. В этом случае Гвоздю один путь: на тот свет. С другой стороны, дважды столкнувшись с «крышей» докторши, он пришел к выводу, что эти мужики серьезные. Кто они, почему так рьяно оберегают обыкновенного врача? Ермакова курирует наркологическое отделение. Может быть, она снабжает их сильнодействующими препаратами? Не исключен и другой вариант. Ни для кого не секрет, многие дети и родственники сильных мира сего проходят у нее лечение. Что, если она пожаловалась одному из них и он взял ее под свою защиту? Наверняка это только верхушка айсберга. Он устал находиться между двух огней. Сокрушенно вздохнув, он решительно направился в сторону ресторана.
Таран сидел в кабинете директора и, пялясь в телевизор, пил кофе.
– Чего тебе? – удивился он, увидев на пороге Гвоздя. – Где Шипа?