– О чем говорить собрался, Хан? – прищурился Антон.
Бандит сокрушенно вздохнул и отвел взгляд в сторону:
– Ты правильно сказал. Мне понравилось. Надоело, как волк жить, – он выдержал паузу. Было заметно – слова давались боевику с трудом.
– Хочешь, чтобы я тебя пожалел? – Антон догадывался, зачем бандит пошел на контакт. Узнав, какую цель преследует Метис, одновременно убедившись, что планы террористов раскрыты, он собирался выйти из игры. При этом с максимальной выгодой для себя. Но хотел, чтобы это предложение исходило от Антона. Тогда можно сделать вид, будто колеблется. Поторговаться.
Антон промолчал.
Хан тронул переносицу и хмыкнул:
– Я слышал, амнистия есть для тех, кто добровольно сложил оружие?
– Не для всех, – Антон посмотрел собеседнику прямо в глаза. – Еще проверят причастность к преступлениям.
– Я родину защищал!
– По-разному все это делали. Я, кстати, тоже защищаю.
Хан закусил губу. Потом потер подбородок. Антон задержал взгляд на крупных, как чешуя большого сазана, ногтях с траурной каемкой грязи.
– Значит, этот Метис собрался убить Сулл Массара?
– А ты с ним лично знаком? – насмешливо спросил Антон. – Какая тебе разница? Убьют этого, найдется другой, который начнет отправлять деньги.
– Нет, лично не знал, – серьезно ответил Хан. – Просто нехорошо это. Они стали, словно шакалы, грызться и убивать друг друга. Совсем не ради свободы. Политика.
– Вся политика твоего Метиса – это доллары. После операции он, скорее всего, упорхнет в Лондон. А ты, если уцелеешь, сгниешь в тюрьме. Это лучшая перспектива. А так протянешь еще пару дней. Как ты понимаешь, я доложил своему руководству о банде. Такой крупный отряд долго не просуществует.
– Почему они все уезжают в Англию? – неожиданно спросил боевик.
– Потому что вашими руками здесь воюют те, кто хочет не самостоятельности Чечни, а полного краха всей России вместе с вашей республикой.
Бандит промолчал.
– Не тяни, говори, зачем звал?
– Если сдамся, где гарантия, что не посадят?