По своему обыкновению их конвоир двигался позади всех. Как и прежде, он тащил с собой автомат, циновку, на которой валялся целый день, и флягу с водой. Нескромных постоянно удивлялся тому, что парень, который мог бы заставить их нести свой багаж – за исключением оружия, конечно, – никогда не пытался этого делать.
«Интересно, почему никто ничего не предпринимает? – удивлялся про себя Акутин, отмахиваясь от комаров. – Может, мне не поверили? Или Андрес забыл? Что делать, если сейчас придется вместе со всеми нападать на мальчишку? А если он успеет выстрелить?»
Вышли на очищенную от травы и тростника полянку перед лабораторией. Так называемые цеха строили между стволами деревьев, кроны которых почти не пропускали солнечного света. Акутин был уверен – сверху невозможно будет разглядеть, что находится на земле.
Неожиданно он заметил, как Нескромных с Серенко переглянулись. Одновременно его слегка толкнул в бок Пьянов и взглядом показал на караульного, который бросил на траву подстилку и собирался помочиться, отойдя чуть в сторону. Оружие он оставил у дерева.
В то же мгновение Нескромных в два прыжка подскочил к парню и двинул ему по затылку невесть откуда взявшимся булыжником. Не издав ни звука, тот как подкошенный рухнул на землю. Серенко уже схватил автомат. Пьянов вынул из кармана штанов веревку и побежал на помощь Нескромных. Перевернув парня на живот, они стали связывать ему за спиной руки, бросая по сторонам настороженные взгляды. Голова конвоира была окровавлена. Акутину неожиданно стало плохо.
– Чего стоишь? – прошипел Серенко и бросил ему капроновую флягу с водой, которую сторож нес для себя.
Едва поймав, Акутин прижал ее к груди.
Становилось теплее, и туман сгущался. Из-за этого Геннадий Леонидович сначала принял куст какой-то травы за вооруженного колумбийца и чуть не упал от неожиданности.
– Чего ты мечешься?! – услышал он недовольный голос Серенко.
Испугавшись, что коллеги сейчас догадаются о предательстве, затравленно озираясь, он засеменил в сторону тропы.
– Стой! – зло окликнул Пьянов. – Назад!
Вконец растерявшись, Геннадий Леонидович заметался, не зная, как поступить.
– Помоги! – окликнул его Серенко.
Бросив злополучную флягу, Акутин подбежал к Пьянову.
Взяв парня за руки и за ноги, его перенесли на циновку и посадили, прислонив спиной к стволу дерева. По безжизненному лицу, увязая в кровяных дорожках, полз здоровенный муравей.
Акутина стошнило. Желтая каша рванула из желудка так неожиданно, что он даже не успел отвернуть голову. Зловонная струя попала на грудь подростка.
– Ты чего? – опешил Нескромных.
Каким-то чудом он успел отпрянуть.
– Плохо! – простонал Акутин.
– Э-э, – озадаченно протянул Серенко. – Хватай его, Степа, и вперед. Совсем расклеился.
ebooksa