«Настоящая камера. Правда, с удобствами». В ванной комнате оказались не только бритва с пастой, но и банный халат.
Клим с удовольствием сбросил чужие ботинки и одежду. Присев у холодильника, стал перебирать бутылки.
«Ну кто же ставит коньяк в холодильник!» – возмутился Бондарев, извлекая непочатую бутылку.
Плеснув спиртное на дно стакана, Бондарев устроился на диване.
«Твоя память, Дитрих. – Клим приподнял стакан, когда коньяк немного согрелся в руке. – Но, как выясняется, хоронить тебя рано. Странная у тебя случилась смерть, более чем странная».
Бондарев глотнул спиртного, совсем немного – так, что коньяк только обжег язык.
«Здесь должен был оказаться ты, Дитрих. Вряд ли комнату оборудовали решетками и надежной дверью лишь для одного раза. Значит, кто-то мог сидеть в ней и до меня. Чужое послание может пригодиться».
Клим прошелся взглядом по комнате, пытаясь понять, где мог оставить надпись прежний клиент Брука. На видном месте надписи не оставляют, обычно их выковыривают в укромных местах, заглядывать куда каждый день охрана поленится. Клим отодвинул диван, под ним оказалось достаточно пыли, которая копилась не один день. Чуть выше плинтуса виднелась еле заметная, выцарапанная чем-то острым неровная надпись: «Ей можно доверять». Сделана она была совсем недавно, пыль еще не успела набиться в царапины.
Дверь открылась, но распахнулась не сразу, словно человек, стоявший за ней, давал Бондареву время.
– Что-то случилось? – спросила Ружана, присаживаясь на корточки рядом с Климом, узкая юбка чуть не треснула по швам.
– Часы уронил, – усмехнулся Бондарев. – А если честно, то изучал, как раскладывается диван.
Ружана приложила палец к губам, торопливо закрыла дверь и вернулась, как заговорщик посмотрела на Клима, а затем показала пальцем с длинным, покрытым бесцветным лаком ногтем на микрофон-«жучок», укрепленный под спинкой дивана.
– Я вас не вызывал, – произнес Бондарев, задвигая диван на место.
– Хотела узнать, все ли у вас есть.
– Не хватает одного – компании за столом. Не умею пить в одиночестве. – Бондарев извлек из серванта второй стакан. – Присядьте хотя бы на минутку.
– Чисто символически. – Ружана отметила ногтем на стакане невидимое деление.
Бондарев, не глядя на свою руку, наклонил бутылку.
– За знакомство.
Ружана чуть пригубила стакан, умудрившись не оставить на нем следа губной помады, положила на стол блокнот и коротким карандашом написала:
«Вы доверяете Бруку?» – и тут же сказала:
ebooksa