– Мы с вами последними побежим, втроем…
Я кивнула, это было логично и понятно. Мы как бы приняли на себя ответственность за этих людей, когда убеждали их бежать в горящий лес. Значит, нам последними и бежать… Еще неизвестно, кто в выигрыше – тот, кто бежит в неизвестность, рискуя сгореть заживо, либо тот, кто остается в загорающемся бараке, рискуя дождаться горящего бревна с крыши себе на голову или оказаться под рухнувшей пылающей стеной…
Неизвестно еще, как поведет себя Кузин в этой ситуации. Ведь его план срывается. Выждав, когда загорится барак, и не дождавшись ни одного из заключенных в воротах, он поймет, что мы нашли другой путь, и пустится нас преследовать… Не горящего бревна, так пули охранника можешь дождаться…
– А почему, собственно, последними? – запротестовал Профессор. – Я не понимаю, почему я должен ждать до самого конца…
– А мы будем ждать! – заорал вдруг Гиря. – Это мы с тобой Дохляка под пули послали! А он тоже живой человек был!
Он взял Профессора за отвороты телогрейки и с силой швырнул в стену барака. Тот стукнулся о стену спиной, отлетел от нее и, мрачно уставившись на Гирю, стал сжимать и разжимать кулаки.
– Я же тебя зарою, пидор! – процедил он сквозь зубы… – Дай только выбраться отсюда…
– За пидора ответишь… – сказал ему Гиря и отвернулся от Профессора.
Заключенные один за другим исчезали в дыму. Мы были последними, и нам пришлось ждать минут десять, пока живая цепочка зэков звено за звеном ныряла в дым и сполохи вырывающегося из него пламени…
Наконец мы остались втроем у горящего уже здания барака. Огонь подталкивал нас, заставлял торопиться. В телогрейке было ужасно жарко, но без нее – еще хуже, пламя горящего впереди здания обжигало кожу на лице даже с тридцати метров. Бежать нужно было обязательно в телогрейке, для нас это была единственная возможность хоть как-то защититься от жара и пламени…
– Беги! – подтолкнул меня в спину Гиря. – И осторожней! Этот гад за тобой побежит.
Я поглубже натянула на голову шапку-ушанку, еще раз проверила, быстро ли развязывается веревка, которой я затянула телогрейку. Застегиваться на пуговицы нельзя было ни в коем случае. Если телогрейка загорится, мне придется сбрасывать ее очень быстро. Это только кажется, что человек может бежать в горящей одежде долго… На самом деле одежда, в том числе и телогрейка, прогорает очень быстро, у меня останется меньше минуты. Огонь проберется сквозь вату, которой она набита, и гореть начнет уже мой спецкомбинезон… А он очень тонкий по сравнению с ватником… Поэтому, если у меня возникнут какие-то проблемы с пуговицами, я рискую получить обширные ожоги от горящей одежды. В таких случаях одежда должна сбрасываться одним-двумя движениями, не больше… Иначе – сгоришь вместе с ней.
Признаюсь, бежать в дым, за которым не видно, куда ты бежишь, и знать, что там можно запросто встретить свою смерть, было страшно. Но еще страшнее стало, когда я вынырнула из полосы дыма и оказалась фактически перед одним пылающим костром, перегородившим мне дорогу. Бараки прогорели уже так, что видны были каркасы двухэтажных зданий… С трудом угадывался путь, по которому мне нужно промчаться с максимальной скоростью.
Самое узкое место, как мне объяснил Гиря, – только вначале, всего метров десять, дальше здания отступают друг от друга и будет полегче. Но бежать по этому внутреннему двору гораздо дольше – метров сто пятьдесят. Затем – открытое место, где можно притормозить и отдышаться, если, конечно, дым позволит там вообще дышать… Чуть правее стоит бочка с водой… Если вода в ней не высохла, если ее не вылил на себя какой-нибудь идиот из тех, кто бежал впереди, можно заново смочить обрывок одеяла, которым я зажимаю рот, чтобы не задохнуться в дыму…
Потом еще рывок, и я окажусь на асфальтированном пятачке, лагерном плацу, где охранники занимались строевой подготовкой, когда на Кузина находила блажь их муштровать… Плац небольшой, но он стоит в стороне от зданий и к лесу – неблизко, на нем можно еще раз передохнуть…
Я бросилась вперед. Все оказалось не совсем так, как меня предупреждал Гиря.
Первые десять метров, хотя у меня и было такое впечатление, что я нырнула в огромный духовой шкаф, бежала я легко и даже успела подумать, что ничего особенно страшного в том, чтобы пробежать сквозь пожар, наверное, нет. Все путешествие казалось мне неторопливой экзотической пробежкой вдоль кратера действующего вулкана. Не столько страшно, сколько интересно…
Я даже успела вспомнить, что ни разу не видела вулкан вблизи, несмотря на то что работаю спасателем довольно давно. На Камчатке побывать не довелось ни разу, последнее извержение Кракатау произошло, когда я была еще совсем зеленой студенткой и за границу меня еще не посылали… Интересно – очень жарко стоять рядом с потоком лавы?.. Обязательно попробую при случае…
Я захотела посмотреть на бегу, что же вокруг меня творится, и, повернув голову направо, подняла взгляд от земли под ногами на горящее здание…
Жар с такой силой ударил мне в лицо, что я едва не упала, словно от настоящего удара. Лишь на долю секунды я повернулась лицом к огню, а мне показалось, что эта секунда длится вечно. Нестерпимо заболела кожа на лице, ресницы вспыхнули и свернулись… Ноги без всякого приказа головы увеличили скорость раза в два и вынесли меня из узкого прохода между зданиями…
ebooksa