В крике от смерти

– Помню. А он что, пахан одной из группировок?

– Да нет, подполковник ФСБ. Так что крыша у меня самая что ни на есть надежная и бесплатная.

– Вот это да! Значит, жива еще старая гвардия.

– Тебя Сашка вспоминает частенько…

– Надеюсь, ты ему не ляпнул, что в наемниках хожу?

– А ты думаешь, ФСБ не знает о наших вольных стрелках за границей? Вы же против России не воюете. Сейчас у нас страна демократическая. Вот и воюй, если душе угодно. Лучше, чем ты бы тут с милицией воевал. Так и Муравихин говорит.

– Хорошего же он обо мне мнения, – пробурчал Анджей.

– Кстати, Александр хотел бы с тобой увидеться.

– И о чем, интересно, мы с ним будем говорить? О моих подвигах там? Или о здешних делах? Он сейчас солдат родины, надеюсь, честный солдат. А я наемник, и мне это нравится.

– Хватит разговоров, – послышался голос Зои. – Идите садитесь. Стол накрыт.

– А где Белозеров? – поинтересовался Каток.

– Если ты говоришь о Юре, – улыбнулась Зоя, – то он сидит за столом и пьет квас.

– Пошли отметим твое очередное возвращение, – сказал Виктор.

– Проверяются все постояльцы в райцентрах и селах. Участковые добросовестно выполняют поставленную задачу, – доложил генерал-лейтенанту ФСБ полковник.

– Участковые – это хорошо, – пробормотал тот. – Но не мне говорить вам, что не везде, к сожалению, они действительно добросовестно, как вы сказали, выполняют свою работу. Известно немало случаев, когда участковые инспектора прикрывали незаконно проживавших выходцев с Кавказа. И все уверяли, что террориста они за километр чувствуют. А в Саратове участковый инспектор как раз и не сдал троих. Они ему платили очень хорошо. Про них жители деревни рассказали. Так что как ни печально, но на участковых я не рассчитываю. Конечно, таких, кто действительно честно несет службу, абсолютное большинство, но… Ахаев и Мукаев перешли границу, и сейчас они в России, возможно, в нашей области. Поэтому усильте контроль на дорогах. Чеченские боевики не любят отсиживаться. Глупость это или храбрость, не знаю, но факт есть факт. И вполне понятно, что заявились они не картошку полоть, а напомнить, что боевики еще живы, черт бы их побрал!

– Когда же ты женишься, полковник? – спросила Зоя.

– Никогда, – покачал головой Анджей. – Было время, когда собирался. Вообще-то я был женат, но только формально, из-за сына. О любви там не было и речи. Ее никогда не интересовало, где я бываю, что делаю. Я просто снабжал ее деньгами. А однажды… – Он помолчал. – В общем, развелся. Но своей женщины, увы, а может, и к лучшему, не нашел. А она есть. Но кто знает, что было бы, если б мы встретились. Смог бы я жить семейной жизнью? Скорее всего нет. Конечно, попробовал бы. Но не думаю, что она была бы со мной счастлива. Что не жила бы в бедности – это точно, а вот насчет счастья не уверен. Я солдат и ничего, кроме войны, не знаю. И нахожу в этом удовольствие. Я привык тратить деньги. В общем, не знаю, смогла бы она выдержать меня и удержать от войны. Ну что ж, – он поднял рюмку, – давайте выпьем за настоящих женщин. За таких, как Зоя, – посмотрел он на хозяйку.

Юрий налил себе сок и тоже встал.

Умет

– Ну, – криво улыбаясь, вздохнул Ахмет, – вот и пришло время твоей мести, Марият. Приедет Ваха Ахаев с Подрывником, и мы решим, как быть. Скорее всего вы поедете в Москву. Ведь ты этого хотела. А может, поедешь одна. Ваха все решит. Он пробирается в Ичкерию, и я уйду с ним.