– Давай я тельняшку порву. – Николай начал снимать тельняшку.
– Оставь! – бросил Сергей. – Холода вот-вот начнутся. Думаешь, нам зимнюю спецодежду выдадут? – Он криво улыбнулся. – Сейчас на работу погонят, – услышал он шаги вверху. – Как вылезать?
– Я помогу, – вздохнул Николай. Широко зевнув, встал.
Люк открылся.
– Вылазьте, гяуры! – недовольно бросил молодой чеченец.
– Почему ошейники не бросает? – Сергей покосился наверх.
– Так их и не снимали, – ответил сержант.
– Вот едрена бабушка! – Сергей потрогал ошейник. – Видать, уже все, сросся с ним. Даже не чувствую.
– А я не спал почти, – признался Николай, – как будто…
– Быстро! – поторопил их боевик.
– Как лошадей осматривал, – угрюмо проговорил Александр.
Метрах в трех от них стояли три чеченца и какой-то старик в толстом тулупе. Хозяин в чем-то убеждал его. Тот, изредка цокая, посматривая на русских, покачивал головой. Потом что-то сказал. Хозяин снова разразился длинной речью. Старик, выслушав его, потеребил бороду и, показав один палец, кивнул на Юрия.
– Похоже, нас разделяют, – прошептал тот.
Александр угрюмо смотрел на чеченцев. Хозяин, махнув рукой, что-то приказал. Двое боевиков подошли к русским и толчками погнали их к зиндану.
– Лучше бы там сидели, – спускаясь по лестнице, сказал Юрий. – Точно, он меня, дух, продает.
– Кому я с отрубленным пальцем нужен? – Горько вздохнув, Александр посмотрел на окровавленный бинт.
Люк с грохотом закрылся. Юрий засмеялся:
– Вместе будем. Все-таки земляки, из одной области. Знаешь, а я думал, все, выкупили меня. Но черта с два! Я бы, конечно, и о тебе сказал сразу. А видишь…
– Сейчас война началась, – не дал договорить ему Саша, – так что забудь о выкупе. Вот расстрелять нас они могут. Если наши подойдут ближе, точно расстреляют. Ты хоть кому-нибудь напоследок горло сломай, – попросил он. – Я-то не смогу, сил нет. Машешься ты лихо. Врежь…
– Обязательно, – кивнул Юрий. – Но будем надеяться, что повезет. – Он вздохнул.