Шестаков предложил:
– Провожу тебя и заеду к Лене, ты не против?
Александр ответил:
– Против! Против первой части твоего предложения – провожать меня не надо. А вот к Елене езжай, и вообще во время моего отсутствия можешь пользоваться машиной как своей.
– Это кстати! А то задержишься на службе, последнюю маршрутку пропустишь, и топай пешком почти десять верст. Конечно, для бешеной собаки и сто километров не круг, но я не бешеная собака. Спасибо, Сань!
– Не за что! Давай, до встречи, и езжай к своей возлюбленной!
Офицеры пожали друг другу руки. Шестаков даже предположить не мог, КУДА провожает своего товарища. Поэтому расстались обыденно. Вадим уехал, Тимохин же остался у центрального входа в вокзал, откуда был виден и дом Татьяны, и окна ее квартиры. Выкурив сигарету, Александр решил пройти на перрон. Зайти в придорожный ресторан, взять с собой пару бутылок пива. Обошел здание, и... остановился. Возле ресторана стояла... Татьяна. Сердце старшего лейтенанта учащенно забилось. Татьяна повернула голову, заметила Александра и пошла к нему, продолжавшего стоять у угла вокзального здания.
Подошла:
– Здравствуй, Саша!
– Здравствуй, Таня! Признаюсь, не ожидал увидеть тебя здесь.
– А я не ожидала получить от тебя такой дорогой подарок и кучу моих любимых роз. Спасибо. Но зачем ты так тратился?
– Ерунда! Что такое деньги? Бумажки. А подарок – это подарок, память или напоминание... черт, растерялся, как мальчишка.
Таня улыбнулась:
– Ты сумку-то поставь на перрон, тяжелая, наверное!
– Да, конечно.
Татьяна взяла его руки в свои ладони:
– Мне никогда не дарили столько цветов и такие подарки. Даже неудобно. Приятно, конечно, но я не знаю, как носить подвески. И где носить? Ведь я, кроме работы и редких случаев встречи с подругой, никуда не хожу. Все больше дома.
Тимохин пришел в себя:
– Так было! Теперь, если ты захочешь, все будет по-другому!
– Что ты хочешь этим сказать?