– Вам плохо, Эдуард Геннадьевич?
– А? – вышел из ступора Хованский. – Что?
– Я спрашиваю, вам плохо? Может, помощь какая нужна?
– Да пошла ты на хер, тварь! – совершенно незаслуженно оскорбил девушку Хованский. Эдуард Геннадьевич не контролировал себя.
Он вскочил, опрокинув кресло, и буквально вылетел из кабинета. Почти бегом добрался до кабинета Карельского. Не обращая внимания на попытку секретаря остановить его, Хованский открыл дверь.
Сидящая у Андрея Викторовича на коленях размалеванная девица вскрикнула, закрывая рукой свою обнаженную грудь. Карельский сбросил с себя девицу, вскочил с кресла. С негодованием набросился на Эдика:
– Какого черта, Хованский? Кто тебя звал сюда?
– Убери из кабинета эту блядь! – потребовал Эдуард, указывая на курьера.
– Ты мне еще указывать будешь?
– Убери ее отсюда! – с истерикой в голосе крикнул Хованский.
Девица сама уже выпорхнула из кабинета, поправляя на ходу одежду.
– Ты что, Эдик? С ума сошел? Я спросил, кто звал тебя сюда?
– Кто, спрашиваешь? – тяжело дыша, весь мокрый от пота переспросил Эдуард Геннадьевич. – Отвечу! Твои люди, которых ты послал за этим «профи».
– Нет, ты точно заболел. Как они могли тебя сюда позвать?
– Они зовут нас обоих!
– Откуда и куда? – никак не мог понять подельника Карельский.
– Из ада в могилу!
– Так! Чердак у тебя, видно, серьезно снесло. Подожди, на-ка выпей коньяку!
Карельский налил полный фужер «Белого аиста», заставил Хованского выпить.
Тот упал в кресло, откинув голову назад, закрыл глаза.