Карельский ждал, пока Эдик придет в себя. Но что так его вывело из себя? Андрея Викторовича охватила необъяснимая тревога.
Наконец Хованский осмысленно посмотрел на Карельского.
– Что случилось? – стараясь оставаться спокойным, спросил Андрей Викторович.
Эдуард передал ему содержание необычного телефонного звонка.
Карельский с сожалением посмотрел на Хованского.
– И ты так испугался чьей-то глупой шутки?
– Шутки? А кто, скажи мне, мог так пошутить? Не Вишняков же? Или, может, Граф решился посмеяться над нами?
– Ты, пожалуй, прав, – на этот раз сосредоточенно задумался Карельский, – я как-то об этом не подумал.
– И ты, Андрей, не слышал этого голоса. Это был голос из могилы, из склепа! Он еще напоследок посоветовал телевизор или радио включить.
– Иди к себе, Эдик, выпей еще и постарайся уснуть, ты на глазах сдаешь, так и до беды недалеко, – в глазах Карельского мелькнул зловещий огонь.
– Ладно, я-то лягу, подлечусь, но запомни, Андрей. Я чувствую после этого телефонного разговора, что мы обречены. Чувствую всеми фибрами своей души!
– Иди, иди, вечером я навещу тебя!
Когда Хованский, шатаясь, вышел, Карельский попытался дозвониться до Графа. Ответом ему было глухое молчание.
А тут еще заглянул один из подчиненных:
– Андрей Викторович, криминальные новости вас не интересуют?
– А что? – насторожился Карельский. Эдик говорил о радио или телевизоре.
– Только что по НТВ в новостях сообщили, что недалеко от ростовской трассы, у какой-то деревни, в лесном овраге были взорваны мощными зарядами две машины. Скорее всего, иномарки, и одна из них джип. Взрывы разнесли автомобили на мелкие куски. Эксперты обнаружили пока фрагменты только трех тел, идентифицировать которые не представляется возможным. Кроме того, правоохранительные органы предполагают, что на машины было совершено нападение, и они были расстреляны еще до взрыва. На одном из кусков кузова серебристого цвета обнаружены пулевые отверстия, хотя вокруг, в радиусе нескольких километров, следов преступников обнаружено не было, как не были обнаружены и гильзы от стрелкового оружия.
– Это все? – спросил Карельский.
– Все.
– Ну и иди себе, меня подобные истории не интересуют.