Али с Сергеем вышли на лужайку. Чеченец направился в заросли камыша, где у забора была небольшая площадка, защищенная со всех сторон от посторонних глаз.
– Я слушаю, русский!
Роенко передал свой недавний разговор с Бокаевым, акцентировав внимание на том, что Барс погиб только из-за предательства Гофмана. Али умел, но сейчас не хотел скрывать свои чувства.
– Ах он тварь, крыса! Мы брали тот караван, но я даже допустить мысли не мог, что он от Вахи. Гофман объяснил все по-другому.
– Так вот, Али, – продолжал Сергей, – перед смертью Ваха сказал мне: найди Али – он поможет. Передай ему, что это моя последняя воля!
Али надолго задумался. Сергей не торопил его, понимая, ЧТО сейчас переживает горец. Тот вдруг спросил:
– А если все-таки ты врешь? Почему я должен верить твоим словам, русский?
– Ваха и это предусмотрел. Гляди!
Роенко опустил верх свитера так, чтобы стал виден амулет.
– Узнаешь?
– Амулет Барса!
– Да! Он дал его мне. Чтобы у тебя не осталось сомнений в правдивости моих слов.
– Но ты мог снять амулет с уже мертвого Вахи!
– А знать все об ауле? Тоже от мертвого? И про тебя с наркотиками? И о последней акции? И потом, Али, у тебя же есть связь с людьми Барса. Воспользуйся ею. И все вопросы будут разрешены.
Чеченец посмотрел на Роенко. Тот дал хороший совет. Как он сам об этом не подумал? Али отошел немного, набрал номер. Говорил он по-чеченски. Отключив телефон, процедил сквозь зубы:
– Я убью Гофмана!
– Али, почему тебе раньше не сообщили о предательстве босса?
– Сообщили бы, когда посчитали нужным, но это ничего не меняет. Я убью Гофмана, лично порву на куски!
– Опять ты за свое. Да ни хрена ты его не убьешь – скорее, сам сдохнешь. Ты можешь хоть немного думать?
– Что ты предлагаешь?