На плацу собралась спецкоманда «Призраки». Командир карательной команды, состоявшей из мерзавцев, продавших не только родину, но и душу дьяволу, бывший офицер Советской армии капитан Иванов осмотрел подчиненных. Они были одеты в форму советских солдат-десантников, у каждого автомат «АК-74», в «лифчике», накладке, по четыре дополнительных магазина. Ниже – гранаты, наступательные «РГД-5», штык-нож. «Лифчик» надет на «афганку» – полевую форму песчаного цвета со множеством карманов и кармашков. Ни защитных шлемов или касок, ни бронежилетов. Да в них и не было никакой необходимости. Ведь спецкоманда, представлявшая собой банду подонков, не собиралась вступать в открытый бой с воинскими подразделениями. Перед ней стояла другая задача, не предусматривающая боестолкновения ни с правительственными войсками Афганистана, ни тем более с подразделениями 40-й отдельной армии. А тащить на себе бронежилеты и каски, в которых не было ни малейшей необходимости, просто глупо. Достаточно вещевых мешков, в которых сложены сухие пайки из расчета – при экономном питании – на шесть суток, да фляжки с водой.
Иванов остался доволен осмотром.
Со стороны штабного здания к банде подошел главный предатель в этом лагере – бывший полковник Советской армии Эркин Довлатов. Его сопровождал комендант объекта Кадыр Абдужабар.
Капитан подал команду:
– Группа, смир-рно! Равнение на средину! – И, чеканя шаг, насколько это позволял грунт плаца, пошел навстречу Довлатову.
Полковник махнул рукой:
– Вольно! Отставить доклад, капитан! И так вижу, что команда готова к выходу.
Довлатов также осмотрел строй карателей. Насчитал девять человек вместе с Ивановым, спросил у бывшего капитана:
– Копытко так и не нашел замены?
– Никак нет! – ответил командир спецкоманды. – Да в принципе, Эркин Довлатович, и не пытался искать. С поставленной задачей группа справится и в этом составе, а включать в нее человека со стороны, будь он хоть трижды спец, не хочу! Мне в Афгане нужны проверенные люди. Они перед вами!
– Ты прав! – согласился Довлатов. Он обратился к бойцам карательной группы: – Ну что, солдаты, готовы к рейду в глубь противника?
Строй ответил:
– Так точно, господин полковник!
– Вот и хорошо! Вам придется сильно попотеть, выполняя поставленную задачу, но пусть вас всегда поддерживает мысль о приближающейся с каждым днем истинной свободе, а также о денежном вознаграждении, которое составит в зависимости от результатов акции или акций сумму от 5 до 10 тысяч долларов на брата. Вы должны уехать в страны, которые выберете, исполнив условия контракта, обеспеченными людьми, чтобы жить свободно и достойно. Вот ваша цель, к которой следует стремиться, образцово и в полной мере исполняя приказы вашего командира, забыв о жалости к врагу и его пособникам, независимо от того, кто они будут. Мужчины с оружием в руках или женщины, старики и дети. Для достижения цели все средства хороши. Чем жестче вы будете действовать, тем лучше. Жестокость порождает у врага страх, страх лишает его способности к сопротивлению, отсутствие сопротивления гарантирует безопасность вашей жизни. Больше крови, больше жертв. Всю ответственность за деяния команды я беру на себя. Вопросы ко мне?
Строй промолчал. Да и о чем спрашивать полковника, всегда толковавшего перед рейдами одну и ту же, наверняка заученную, пафосную речь. Базарит, как Гитлер в свое время. Тот тоже говорил, что совесть – химера, и брал всю ответственность за массовые убийства мирных жителей на себя. Мог бы и не напрягаться. Бойцам спецкоманды «Призраки» и без речей было по барабану, на кого их выводят. Они прекрасно знали, что и для чего будут делать. И не испытывали ни малейшей жалости к будущим жертвам. Им платили за работу и обещали жизнь в свободном мире, а это главное. Остальное не в счет.
Вопросов не было, и Довлатов обернулся к коменданту лагеря:
– У тебя, Абдужабар, есть что сказать воинам?
Кадыр отрицательно покачал головой:
– Нет, Эркин! Пусть начинают выдвижение!
Полковник крикнул: