Рамазан скривился в довольной ухмылке, больше похожей на звериный оскал:
– Конечно, господин!
– Называй меня просто Азиз!
– Слушаюсь. Это большая честь для меня!
– Верных людей я никогда не оставляю. Помогаю, чем могу. Ты верный мне человек! Значит, будешь иметь все!
– Благодарю!
– Но тебе предстоит еще кое-что сделать для меня!
– Приказывайте, выполню любой приказ!
– По возвращении тебя может вызвать Фархади. Узнать подробности боя на Тургунском перевале. Ты же должен сказать, что операцию против колонны спланировал я и при тебе инструктировал Хашима. А также непосредственно руководил ходом боя, находясь рядом. Ты узнал об этом после того, как от рук гяуров пал славный Хашим, и тебе пришлось брать командование группой на себя. Вот тогда я будто бы вышел на тебя по связи и скорректировал завершающую стадию боя! Понял, брат?
Рамазан подобострастно ответил:
– Конечно, Азиз! – Он впервые называл самого Карамулло по имени, на что теперь имел полное право и был горд: – Я все понял! Да так оно и было!
– Все, продолжаем движение! Я говорил с Фархади, он уже выслал встречающую группу. Думаю, часа через два мы будем в Пакистане.
– Да, Азиз!
– Веди свою группу в середине каравана. Особое внимание уделяй пленным. Как бы гяуры не попытались сбежать. Для них это смерть, но они могут совершить попытку как раз для того, чтобы умереть, понимая, что в плену их ждет далеко не райская жизнь.
Рамазан кивнул:
– Все понял и все сделаю, как вы сказали!
– Хорошо! Занимай место в караване. Через две минуты продолжим движение.
– Слушаюсь!
Отряд Карамулло направился в сторону границы с Пакистаном.
Абдужабар, вернувшись в кабинет Фархади, доложил о том, что встречающая группа убыла в Хайдарский проход. И добавил: