Кузьмич так и не уснул в эту ночь. И только с рассветом часа на полтора забылся в чуткой дреме. Встал разбитым, уставшим. Но впереди была дневная смена на посту, и он должен заставить себя принять надлежащую форму. Хотя бы внешне. Контрастный душ придал ему бодрости. Начисто побрившись, облачившись в форму и позавтракав, он уже собирался выйти из дома, как в дверь постучали. Катя тревожно взглянула на мужа. События последних дней сильно повлияли на нее.
Кузьмич, улыбнувшись, подмигнул супруге:
– Ну, что ты? Это кто-то свой. Бандиты, как ты уже убедилась, являются без стука.
Старший лейтенант прошел в прихожую.
Отворил дверь.
На крыльце стоял Василий Белугин. Невыспавшийся, небритый, за ним его жена Клава, бледная, встревоженная. Видимо, Вася полностью ввел ее в курс ночного происшествия.
Гости поздоровались.
Клава, опережая супруга, ринулась в комнату к Кате.
Белугин же остался с Кузьмичевым.
– Вот, рассказал Клаве о поджоге, ты уж извини.
– Эх, Вася, Вася, я же просил…
– Ты на дежурство?
– Неужели сам не видишь, куда я собрался?
– Короче, ты служи спокойно, я тут у тебя побуду. И Клава тоже.
Кузьмичев улыбнулся:
– Считаешь, это необходимо?
– Кто знает? Да, где ты «волыну» держишь?
– Под кроватью, в спальне.
– Понял.
Владимир похлопал друга по плечу: