– Тебя как зовут?! – грубо интересуюсь у нее.
– Эмма, – выдыхает она пугливо.
– Никого к нам не пускай, Эмма, если не хочешь, чтобы с тобой недельку поразвлекались мои мальчики, – делаю я страшные глаза. – Сечешь, коза?! С этого дня ваша хата меняет «крышу»! Ставь поднос и дергай отсюда!
Девчонка чуть ли не кидает поднос на стол и мгновенно выскакивает из кабинета. Левкин сидит с рылом, которое теперь белее январского снега.
– Налей мне кофе, урод! – приказываю ему.
Дрожащими руками Левкин хватается за посуду, проливает из кофейника на поднос.
– В-вам с сахаром? – вибрирует он.
– Одну ложку. Размешай!
Зам выполняет приказание.
Беру чашку, пью мелкими глотками. Курю, выдерживаю паузу. Тяжело, в упор, смотрю на Левкина. Он не знает, куда ему девать свои глаза и руки.
– А сейчас, мразь застенчивая, ты мне быстренько говоришь, кто тебя просил насчет папки. И не дай бог, если ты это все сам и придумал! – тихо говорю, но до Левкина все доходит как надо.
– Это не я, честное слово! – прорывает его. – Это люди Батона! Мне только сказали, а я Свете передал! Поверьте, это не я!
– Кто конкретно приезжал к тебе от этого педика?! – рычу я.
– Зяма. Это он. Он мне и сказал, что папку привезут. Я ничего с ними общего не имею! – начинает Левкин подвывать.
– Заткнись! Где Зяма?!
– Я не знаю! У меня есть его телефон!
– Номер!
– Можно, я посмотрю там? – чуть не плачет Левкин, показывая рукой на стол, где торчит его барсетка.
– Быстро, ублюдок!
Левкин все делает на предельных скоростях и чуть не падает, запутавшись в своих ногах.