Признание моджахеда

— А жених твой? Он не приезжал? С ним ты не общалась?

— Ну что ты опять заладил — жених, жених?! Нет у меня жениха. Понял? Нет!

— Куда ж делся господин Шахристов-младший?

Валя попросила:

— Не напоминай мне, пожалуйста, больше о нем. И запомни: у меня с ним ничего не было и быть не могло. А лучше забудь об этом лощеном мерзавце.

— За что ты его так ласково?

— Миша?! Я же просила?!

— Ну, хорошо, хорошо, не будем о Шахристове. Ваши отношения — это ваши отношения. Поссорились, помиритесь, дело житейсткое.

Валентина поднялась:

— Тебе доставляет удовольствие делать мне больно?

Шепель изобразил удивление:

— Чем?

— Своими словами.

— Да? Извини, больше не буду!

Туркина вновь присела на стул:

— Знаешь, я много думала долгими ночами в этой палате.

— Вспоминала афганский кошмар?

— И его тоже, но больше мои мысли были о… тебе. И о нас! Да, да, о нас! Возможно, я поступаю нескромно, но… но я поняла, что… полюбила тебя, Миша. И уже не смогу… господи… что я говорю?! Наверное, выгляжу полнейшей идиоткой, да?

Шепель серьезно ответил:

— Нет! Это я идиот, а ты… ты самая лучшая девушка на свете. И я тоже полюбил тебя. Только понял это раньше, еще до афганских событий, после нашего знакомства в Москве.