Признание моджахеда

22
18
20
22
24
26
28
30

— Да? Ну если ты сказала, то вернусь.

Дольский зацепился за лестницу и вскоре скрылся в проеме колодца. Решетка вновь встала на место, и наступила гнетущая, тревожная тишина. Из угла подал голос Сергинский:

— Зачем Дольский понадобился Исмаил-Хану? Может, он с ними заодно?

— Не пори ерунды, Антон. Вова свой в доску, а вот ты, кажется, совсем голову от страха потерял.

Сергинский вскричал:

— Да, я боюсь, я очень боюсь. И это… нормально. Я не хочу умирать, мне всего тридцать один год, у меня хорошие перспективы, квартира в Москве. Какой же я идиот, что согласился, более того — напросился в эту командировку.

Валентина осадила руководителя съемочной группы:

— Да не ной ты! Безвыходных положений не бывает.

— Не бывает? Это тебе хорошо говорить. Тебя папаша выкупит, а за нас с Дольским кто заплатит? Телеканал? Жди! Ненашев наверняка уже подыскивает на наши места новых людей.

— Заткнись, Антон. Без тебя тошно! Помолчи и успокойся, все будет хорошо. Нас вытащат отсюда! Обязательно вытащат!

— Кто?

— Кто бы то ни был. Тебе какая разница?

— Нет, Валя, не нужны мы никому.

Туркина услышала, как Сергинский заплакал, тихо, как ребенок, забившийся в угол.

Валентина отвернулась. Пусть поплачет. Иногда это помогает. Но зачем Исмаил-Хан вызвал Володю? Тот никак не может повлиять на ее общение с отцом. Значит, у душманов имеется другой повод. Какой?

…Оператора ввели в комнату-кабинет главаря банды моджахедов. Дольский сразу обратил внимание на свою камеру, лежавшую на столе, а рядом с ней коробки с кассетами.

Исмаил-Хан спросил:

— Как провели ночь, молодой человек?

— Нормально. Бывало и хуже.

— Первую ночь я дал вам провести спокойно. Интересно будет посмотреть, как вы выспитесь в предстоящую ночь, когда вам в подвал сбросят с десяток ядовитых змей.