Вскоре улица закончилась. Дорога пошла под уклон. Впереди среди кустов и редких деревьев появилась водная гладь. Проблеяла привязанная к столбику коза.
Они спустились к берегу. Татьяна присела на корточки и потрогала воду. Выпрямилась:
— Теплая.
— Интересно, почему никого нет? — удивился Болтун.
— В селе одни старики, — пожала плечами Татьяна, — да оставшиеся в живых алкоголики.
— Их что здесь, отстреливали? — улыбнулся Болтун.
— Почему так решил? — она выпрямилась, отряхнула руку. — Зайди ради интереса на кладбище. Средний возраст покоящихся там тридцать лет. Пьют все, что горит. В прямом смысле. Я, когда отца хоронила, нанимала двоих яму копать. Договорились за четыре бутылки. Когда я им настоящую водку дала, думала, они от удивления умрут. Так у них самогон, очистители разные, денатурат, брага. Кстати, эти могильщики в течение месяца умерли.
— Везде в деревнях так, — подтвердил он и снял рубашку.
— Отвернись, — неожиданно потребовала она.
Он подчинился.
Послышалась возня. Потом шаги, всплеск воды.
— Можно!
Болтун обернулся. Татьяна плыла к середине. Разбросанные по воде волосы намокли и повторяли контуры плеч. Пока она была спиной к берегу, он снял штаны и быстро вошел в воду. Она действительно была теплой. Дно илистое, мягкое. Некоторое время он стоял, наслаждаясь прохладой и чувствуя, как мелкая рыбешка тыкается в щиколотки. Наконец Болтун присел, оттолкнулся ногами и с удовольствием поплыл.
Тем временем Татьяна переплыла реку и встала. Вода доставала ей до половины груди. Как ни старался Болтун, но взгляд словно прилипал к ее смуглой коже, светлому рисунку от лямок купальника, ровной впадинке позвоночника между лопаток. Отжимая волосы, она непроизвольно обернулась к нему и улыбнулась. Он на какое-то мгновение замешкался и перестал грести. Тело пошло ко дну. Не намного, но в открытый рот попала вода, которую тут же вдохнули легкие. От неожиданности он поперхнулся и встал. Не тут-то было. Дна под ним не оказалось. Он снова с головой ушел на глубину. Причем снова вдохнул порцию воды и разразился кашлем, чувствуя, как ужас сковывает мышцы спины. Вода ворвалась в носоглотку, разрывала грудь. Он рванул из последних сил вверх, видя сквозь толщу воды небо. Вырвавшись на поверхность, попытался вдохнуть воздуха, чтобы закричать, но не смог. Последнее, что он видел, — это испуганное лицо Татьяны, потом берег, такой далекий…
В кромешной темноте Болтун был сгустком ощущений, которые возникают в груди при сильном кашле. На абсолютно черном как бездна фоне мерцала вспышка. Постепенно становясь все ярче. Он неожиданно почувствовал, что лежит на спине. Его душит кашель. Из темноты стали вырисовываться мечущиеся силуэты. Некоторое время он не понимал, кто он и что с ним. Ощущения раздирающей боли притупились. Было страшно холодно. Болтун открыл глаза.
— Милый, давай! — кусая губы, стонала Татьяна.
Он понял, она тянет его из воды. Прямо над его лицом ее грудь. Твердый сосок скользнул по щеке к губе, словно специально, и попал в широко открытый рот. Болтун ощутил губами ее бархатистую кожу и весь напрягся, замерев.
Она приподнялась и заглянула ему в глаза.
— Слава богу! Почему не сказал, что плаваешь как топор?! — в тот же момент звонкая пощечина окончательно вернула его в реальный мир. Ступор прошел. Он резко перевернулся на бок, подтянул к животу ноги и снова стал кашлять.
— Господи, живой! — простонала она.
ebooksa