Мои слова не убеждали. Шамиль слушал меня из вежливости, он смертельно устал. Бремя невиданной славы обрушилось на него. О безвестном полевом командире узнал весь мир.
Кого я пытался учить! Со времен пыльной романтики Афгана прошла эпоха. И мы не повзрослели – мы постарели душами, мы стали такими разными, непохожими, словно Всевышний специально разделил нас, чтобы посмотреть, что будет с нами. И случилось то, что должно было произойти: мы возненавидели друг друга.
Только лица моих ребят остались перед глазами: Сикорский, Корытов, Гнедич, Соколов… Все в одной форме-песчанке. Взвод моей памяти…
Раззаев ушел, оставив во мне чувство горькой досады. Ностальгия дорогого стоит.
В окно я увидел, как скользнул по дороге призрачный луч фонаря. Темнота вновь окутала нас. Я никак не мог привыкнуть к запаху чужого жилья. Обитатели его, наверное, сидят в теплых домах своих родственников и со страхом ждут конца этой нелепой истории.
– Надо затопить печь. Я видела кучу угля во дворе, – подала голос моя, как бы назвать, сожительница, что ли…
Я не отреагировал. Возиться в темноте с углем – делать мне больше нечего. Надо ей, пусть сама и ковыряется.
Ксения сидела на диване, поджав ноги. Вспыхивающий огонек моей сигареты позволял видеть блеклые очертания девушки. Пока она раздумывала над причиной моего упорного молчания, я занял широкую кровать. На ней лежало штук пять разнокалиберных подушек. Мелкие я сбросил на пол, снял ботинки, залез под пуховое одеяло. И хотя оно пахло чем-то кислым, я понял, что вполне терпимо проведу эту ночь.
– Ну что ж, раз вы не можете или не желаете, я затоплю сама, – заявила девушка. Она еще что-то присовокупила про современных мужчин и направилась во двор. Послышались какие-то невнятные междометия, через пару минут Ксения вернулась, молча уселась на диван.
– Уголь кончился? – спросил я.
– Этот болван не пустил меня дальше порога! – гневно ответила она. – Мы что здесь – заложники?
– А вы как думали? Вы, Ксюша, у бандитов, а не на пресс-конференции, – заметил я, ворочаясь, чтобы согреться.
– Спасибо, уж как-то разобралась, что это не мои друзья-знакомые в отличие от некоторых! – ужалила она меня беспощадно.
Я не удержался от смешка, представив ее сердитое личико.
– Не будем ссориться. Лучше иди-ка сюда ко мне!
– Вы что – охренели?
– В некотором роде с рождения. Но я о другом. Вместе нам будет теплее.
Она саркастически поблагодарила, но через полчаса молча улеглась рядом.
– Надеюсь, вы будете вести себя как джентльмен? – холодно спросила Ксения.
– Безусловно, – пообещал я, не зная, что она вообще-то имела в виду.