Архив находился в подвале, в лабиринте бетонных коридоров, между складом технического оборудования и убежищем, предназначенным на случай мировой войны. Жизнь сотрудников архива протекала без солнечного света, в пыли и тесноте, отчего у них выработался характер желчный и неуступчивый. Надземных обитателей они откровенно не любили.
Я спустился по серой каменной лестнице и открыл тяжелую скрипучую дверь. На меня пахнуло запахом карбида и жженых электродов. Несколько сумрачных сварщиков вяло переругивались возле обрезанных стояков. На меня они посмотрели без всякого интереса.
Я пошел по коридору мимо ряда запертых дверей с двузначными номерами. Что находилось за этими дверями, было известно, наверное, только заместителю по хозяйственной части. В конце концов на повороте появились стрелки с надписями «Виварий», «Техоборудование», «Архив». В направлении, указанном последней стрелкой, я и двинулся.
В подвале было сухо и достаточно светло – путь освещала цепочка электрических ламп, заключенных в стеклянные толстостенные плафоны. Мои шаги разносились под гулкими каменными сводами.
Я прошел до следующего поворота и, согласно указанию стрелки, свернул налево. Здесь уже совсем не было слышно голосов переругивающихся работников. Я шел один среди глухих стен, и впечатление было такое, что, кроме меня, в этом лабиринте нет ни одной живой души.
Когда я добрался до середины коридора, внезапно погас свет. Меня это неприятно удивило. Человек я некурящий и не имею привычки носить с собой ни спичек, ни зажигалки. В случае чего, мне пришлось бы пробираться на ощупь.
Однако свет погас не везде – впереди, где меня ждал новый поворот, лампы горели. Правда, полной уверенности, что они будут гореть и дальше, не было, и я оглянулся, словно надеялся увидеть виновника этого безобразия. Позади меня была кромешная темнота.
Все-таки был прямой резон добраться до архива – возможно, к моему возвращению свет уже включат. Я снова пошел вперед.
Но не успел пройти и двух-трех шагов, как за спиной в глубине коридора трижды раздался странный звук, будто кто-то запустил в стену маленьким резиновым мячиком – буц! буц! буц! Одновременно что-то противно взвизгнуло у меня над ухом, обдав лицо коротким горячим дыханием.
В первую секунду я ничего не понял и остановился, обернувшись на звук. Едва я это сделал, как мячик запрыгал снова, лихорадочно ударяясь о темноту. Внезапно до меня дошло, что означает этот звук, и я, не раздумывая, бросился на каменный пол. Стрелок успел сменить угол прицела, и одна пуля, врезавшись чуть ли не перед моим носом в пол, срикошетила от него с жалобным тоном и ушла куда-то вбок.
Затем наступила пауза. До меня дошло, что я не слышал до сих пор звука выброшенных гильз. Стреляли, похоже, из револьвера. Теперь обойма закончилась, и у стрелявших возникнут серьезные проблемы с перезарядкой. Сообразив это, я поспешно вскочил и бросился в темноту. Однако нападавший и не думал ничего перезаряжать. Удовлетворившись достигнутым, он попросту исчез. Сгоряча пробежав по темному коридору в надежде поймать этого мерзавца, я быстро опомнился и поспешил вернуться ко входу в подвал. В кромешном мраке у меня не было никаких шансов – гораздо больше была вероятность схлопотать пулю.
Я и так ждал ее – каждую секунду, пока пробирался вдоль холодной стены на освещенное место. Но ничего не произошло. Видимо, стрелок решил не искушать судьбу. Я вновь оказался в коридоре, где возились с трубами рабочие. От мысли, что кто-то из них только что гонялся за мной с револьвером, я был далек и лишь поинтересовался у них, не выходил ли кто сейчас из подвала.
Один из рабочих – высокий парень с жесткими татарскими скулами и неприятной ухмылкой на тонких губах – ответил врастяжку:
– Как же, проходили тут... Ельцин с Чубайсом проходили...
Видимо, он был в компании записным остряком. Сварщики сдержанно посмеялись и больше не обращали на меня внимания. Поняв, что толку от них не добьешься, я поспешил в отделение и из ординаторской позвонил в архив.
– Это Ладыгин из терапии, – представился я. – По какому делу вы просили меня зайти в архив?
На другом конце провода помолчали, а потом надменно спросили:
– Кто говорит?
– Ладыгин! – нетерпеливо повторил я. – Мне передали, что меня просили зайти в архив!
– Кто передал? – сурово осведомились архивные крысы. – Зачем зайти?
ebooksa