Вопреки ожиданиям, опасность пришла с другой стороны – по земле. Первым что-то почуял цуцик, который, как обычно, трюхал в авангарде. Он вдруг остановился, поднял нос вверх и по своему обыкновению тихо тявкнул – подал сигнал.
– Замри! – бросил я Илоне и тоже застыл, напряженно вслушиваясь в тишину, царившую на болоте.
Уж не знаю, почему, но над болотом не пролетала ни одна птичка, и даже лягушки молчали – наверное, притомились за ночь. Поэтому шум автомобильного мотора я расслышал сразу. Он надвигался на нас с востока. Кто бы это мог быть?
Идиотский вопрос. Какой нормальный человек поедет по этой мертвой дороге, и за какими шишами?
У меня не было ни малейших сомнений в том, кто пожаловал в эти заболоченные места. Ехали за нами.
Наши преследователи точно знали, что кратчайший путь в город с этого направления – насыпная дорога. И они просто обязаны были его перекрыть.
Значит, к нам приближается боевой дозор на колесах. Хреново. И главное, спрятаться негде. И первое, о чем я подумал, было следующее "Эх, стать бы нам невидимками!".
И тут же воображение услужливо нарисовало, как это должно произойти. Притом в подробностях. Что поделаешь, творческий человек – как дите малое.
Но жесткий прагматик, засевший внутри еще с Афгана, не дал творческой личности убаюкать себя несбыточными чаяниями. Быстро осмотревшись, я скомандовал:
– За мной! Быстрее!
Илона не стала вдаваться в расспросы – что да почему. Мы зашлепали по грязи к чахлым кустикам, растущим в двадцати метрах от дороги. Перспектива снова искупаться в грязи показалась цуцику не очень приятной, и мне пришлось тащить его волоком. Бедный пес едва не задохнулся в своем ошейнике.
– Ложись! – сказал я, когда мы добежали, и плюхнулся в грязь.
– Ты… ты что!?
– Ложись, мать твою!.. – рявкнул я в бешенстве – звук мотора приближался очень быстро. – Да лицо намажь грязью, чтобы не белело.
Илона, наконец, сообразила, зачем нужны грязевые ванны, и быстро исполнила все, что я приказал. Нет, всетаки, девка молодец. В последний момент я испугался, что мне придется ее слегка придушить, чтобы уложить рядышком.
Иногда женщины бывают такими непонятливыми…
– А ты, дружок, – обратился я к цуцику, – если тявкнешь – удавлю. Понял? Молчи, сукин сын, и не трепыхайся.
Я схватился за ошейник. Дрожа всем телом, пес взглянул на меня с укоризной – мол, зачем так грубо, разве я не понимаю – лизнул меня в щеку и начал зорко следить за дорогой. Видимо, он свою задачу понял правильно – мы сидим в засаде на крупную дичь, а значит нужно соблюдать тишину.
Интересно, кто его так натаскал? Неужели тот следопыт, череп которого я раскроил лопатой? Если это так, то страна потеряла талантливейшего спеца по обучению охотничьих собак.
Придется сходить в церковь (если, конечно, выскочу живым из всех передряг) и поставить свечу за упокой души безымянного раба божьего, который распорядился своим талантом не лучшим образом.
ebooksa