– А почему бы нет?
– Ну, во-первых, я не знал, что тут происходит…
– Мог бы догадаться, – перебил меня Антон.
– Мог бы. Но все равно в тот момент, когда я увидел ментов возле твоих ворот, у меня на них рука не поднялась бы. Понимаешь, отвык я уже от войны. Мне жалко даже таких продажных тварей.
– Что-то не очень похоже, – проворчал Антон.
– В свое оправдание могу лишь сказать, что у меня иногда бывают приступы дэжа вю.
– Объясни, что это такое и с чем его едят. Увы, языкам я не обучен.
– Это когда тебе кажется, что с тобой уже происходило нечто подобное раньше, может даже в другой жизни.
– А знаешь, я испытывал нечто подобное, – оживился Антон. – Я даже думал, не поехала ли у меня крыша.
– Чем больше я живу, тем крепче во мне становится уверенность, что люди безумны изначально. Так что самые нормальные среди нас – это сумасшедшие. В основной своей массе они безвредны и мешают жить только своим близким родственникам. Я не имею ввиду садистов, маньяков, тиранов и некоторых философов с их теориями о переустройстве мира. По моему мнению, все эти отщепенцы прибыли на землю из других миров.
– Может, тебе хватит пить?
– Как скажешь.
– И все-таки, что нам делать?
– Звонить в СБУ.
– В службу безопасности? А что мы им скажем? И вообще – на хрен мы нужны гэбистам? Они наш звонок переадресуют в райотдел милиции, оттуда сначала приедет наряд, а затем опер и следователь – это когда мы предъявим им жмурика – и начнется такая бодяга… А чтобы мы никуда не делись, нас посадят в кутузку. Кто тогда будет охранять мой дом, кормить нутрий, свиней, кур?
– Попросишь соседей.
– Тогда от моего хозяйства останутся рожки и ножки. Мои соседи в состоянии пропить мавзолей Ильича, притом максимум за неделю. Очень работоспособный народ.
– Антон, все, что ты сейчас говоришь, это мудовые рыдания. У нас просто нет иного выхода, как идти официальным путем. Шила в мешке не утаишь. Нужно выходить из тени. А там будет видно. Жмурик мой, а потому я все возьму на себя. Они пришли в твой дом, они напали на тебя, пытали – за что тебя судить? Так что можешь успокоиться, твои нутрии не пострадают.
– Тебе не стыдно?
Антон смотрел на меня с укоризной.