Когда я спустя какое-то время вернулся к ним, то застал их в тех же позах. Создавалось впечатление, что они позировали для невидимого художника.
– Отчего пригорюнились, орлы? – спросил я с наигранной приподнятостью, переодеваясь в свежую одежду.
– А то ты не знаешь, – буркнул Кир Вмазыч.
– Ага… – кивнул Дейз и посмотрел на меня с осуждением.
– Не знаю, просветите.
– Вот! – обличающим жестом указал Кир Кирыч на пустую бутылку. – Вот до чего ты нас довел. Мы сидим здесь, как заключенные. Нос не можем высунуть наружу.
– Ты хочешь сказать, что вы выпили всю водку!?
– А что там было пить…
Кир пренебрежительно ухмыльнулся.
– Ни фига себе… – Я и впрямь был изумлен. – Ведь еще вчера у нас было больше двадцати бутылок!
– Это было не вчера… – Кир Кирыч посмотрел на часы, которые показывали третий час ночи, – а позавчера.
– Да-а, мужики, вы сразили меня наповал…
С этими словами я достал бутылку виски, которую не забыл положить в сумку, когда уходил из дому, сел за стол и налил себе полстакана. Заметив, как оживившийся Кир Вмазыч судорожно сглотнул слюну, я поторопился предупредить:
– Вы свою порцию вылакали, так что не распускайте слюни.
Кир Кирыч промолчал, хотя это далось ему тяжело, но Дейз не выдержал и сказал:
– Не ожидал я…
– Чего ты не ожидал?
– Так друзья не поступают.
– Да? – Я добавил в свою речь, сколько мог, сарказма и продолжил: – А не оставить уставшему после всяких небезопасных перипетий другу хотя бы двести грамм – это как, по-дружески?
– Извини. Так получилось… – ответил смущенный Дейз, опуская голову.