Он "засвечен". Капитально "засвечен". Вата – кончик нити к большому мерзопакостному клубку. Ему просто не позволят давать показания. А они знают, что дожать мы его сможем. Расколется, как миленький.
– Ты хочешь сказать, что Вату могут убрать? – недоверчиво спросил Бузыкин.
– Почти не сомневаюсь. В кладбищенской истории замешаны очень серьезные люди. А они в выборе средств для достижения своих целей не стесняются.
– Чушь! Мне кажется, Николай Иванович, что ты просто насмотрелся американских боевиков.
– У меня телевизора нет, – буркнул Клевахин, поднимаясь.
Сказал и не покривил душой – при разводе жена всю видеотехнику забрала, оставив ему лишь старый "Электрон", который показывал только серую муть и какие-то тени. Новый телевизор он так и не купил.
Впрочем, Клевахин и в былые годы смотрел в основном новости.
– Когда будет результат? – спросил ему вслед Бузыкин.
– Как только, так сразу… – отмахнулся майор. – А по поводу Ваты все-таки подумай. В нашей конторе столько расплодилось бездельников, что хватит не только на охрану офисов "новых" русских, но и на дежурства в реанимационном отделении.
– Подумаю… – отмахнулся Бузыкин, углубляясь в бумаги.
– Ну-ну… – с сарказмом промычал Клевахин. – Великий философ Спиноза. Твою мать!..
Бузыкин сделал вид, что ничего не слышит.
Тюлькин болтал по телефону с очередной "телкой", как он выражался. Их у него было не меньше, чем в колхозном коровнике.
– Ты когда делом займешься, красавец? – поинтересовался майор, поставив ударение в слове "красавец" над последним слогом.
– Извини, дела, – быстро проговорил в трубку Тюлькин и положил ее на рычаг. – Так ведь это… фоторобот готов.
– Да? – деланно удивился Клевахин. – Молодец. Далеко пойдешь. За двое суток провернуть такую работу – не каждому по плечу.
Тюлькин покаянно опустил голову.
– Ладно, замнем для ясности… – Майор ненадолго задумался. – Шурик, ты можешь достать приличную видеокамеру?
– Нет проблем! – оживился старлей.
– А обращаться с этой техникой умеешь?