Прошло еще пятнадцать минут, и в зал вошел Джамалудин. Он был небрит, и глаза его горели на сером осунувшемся лице. Он не спал вторую ночь подряд. Когда он заснул на пять минут, ему приснился дворик в Гаграх.
Джамалудин подошел к Комиссарову и слегка поддел его носком ботинка, как кошка трогает лапой дохлого крота. Аварец был видимо недоволен, что его главная жертва ускользает от него. Он застыл на несколько секунд, а потом плюнул пленнику в лицо.
В эту минуту вице-спикер Иван Солонихин тщательно откашлялся и произнес:
– Мы бы хотели знать, что происходит, Джамалудин Ахмедович. Мы, в конце концов, тут не скот. Мы тут… члены правительства…
Джамалудин поглядел на вице-спикера, помолчал и ответил:
– Моего брата назначили президентом республики.
Несколько секунд в зале царила тишина, а потом на ноги вскочил один из заложников. Кажется, он был заместителем министра внутренних дел.
– Это прекрасное решение! – закричал он, захлопав в ладоши, – глубокое и верное!
– Оно решает все проблемы республики, – вскричал председатель Пенсионного Фонда, – с этим решением над нашей страной взошло солнце!
И тоже захлопал в ладоши.
Вслед за ним захлопали в ладоши министр финансов и его племянники, и вице-спикер Солонихин тоже против своей воли захлопал в ладоши, и уже через несколько секунд весь зал хлопал Джамалудину, а вице-спикер Солонихин вскочил с места и бросился от избытка чувств к Джамалудину, чтобы обнять его, и вскричал:
– Джамалудин Ахмедович, я лично обещаю…
Лицо Джамалудина исказилось, и Солонихин застыл в двух метрах, увидев направленный на него ствол.
– Сядь! – приказал Джамалудин.
Солонихин застыл.
– Но почему? – вскричал он, – вы… вы обязаны нас защитить!!
– Правда? – спросил Джамалудин, – и от кого именно?
Джамалудин повернулся к заместителю внутренних дел, и оружие в его руках повернулось вместе с ним.
– Два года назад моего двоюродного племянника избили в московском метро. После этого его младший брат купил пистолет и стал ездить по этой ветке метро. Он искал тех, кто избил брата. Его задержали менты, а суд попытался дать ему срок. Мои люди были на суде, они выкупили его за шесть тысяч. На суде адвокат спросила: «А почему вы задержали этого человека?» А менты ответили: «Нам на разводе велят задерживать кавказцев». Может быть, мы не граждане одной и той же страны? Может быть, у нас тут на разводе в Торби-кале велят задерживать русских? Может, я что-то перепутал?
Замминистра молчал.
ebooksa