Сергей вышел.
Негр спросил:
– Кейс не будет мешать? Его можно и в машине оставить!
Акимов согласился:
– Можно! Но я привык свои вещи держать при себе. Дурная привычка, не так ли?
– Не мне судить!
– Вот именно!
Сергей скрылся в колючем кустарнике. Увидел справа покрытый травой валун. Сдвинул в сторону. Под ним оказалась нора какой-то мелкой зверюшки. Нора, которой давно не пользовались. Видно, местный зверек попал на обед или ужин хищнику. Акимов извлек из кейса паспорта, футляр, ранее служивший для туалетных принадлежностей, вытряхнул зубную пасту со щеткой, мыльницу, туалетную воду, бритву в чемодан. В футляр же положил документы. Опустил контейнер в нору, засыпал ее и водрузил валун на место. Встал. И отсюда, как с дороги, через деревья просматривался холм. Это хорошо.
Он вернулся в джип.
Вскоре лес кончился, и «Тойота» въехала в местную деревушку. Низкие саманные дома, тростниковые крыши, такой же тростниковый забор, пальмы. Обезьяны среди людей, возившихся около своих лачуг. На джип обратили внимание только макаки, завизжав и начав прыгать по ветвям и заборам. Люди же вели себя так, словно джипа не существовало. Это удивило Сергея. Он спросил у Ломе:
– Непонятно, вы здесь настолько частые гости, что аборигены не замечают вас?
– Это племя бати. Своеобразный народ. Сейчас они ведут себя, будто ничего не происходит. Стоит отъехать, и они начнут обсуждать нас. Это ничего не значит. Люди племени знают, что машина, прошедшая через их деревню, принадлежит клану Ронго. А Ронго они боятся.
– На это у них есть причины?
Негр кивнул:
– Да! В этом районе полгода назад было две деревни, эта и еще одна, восточнее. Так вот жители второй деревни спрятали у себя раненых головорезов Геммото. Узнав о том, что его подчиненные спрятались на территории противника, Геммото выслал сюда отряд карателя Мукара. Коварный заместитель полковника переодел своих боевиков в форму наших людей и уничтожил деревню вместе с жителями и собственными ранеными. Оставив в живых, перед этим ослепив, старейшину селения. Тот пришел к бати и рассказал им о зверствах людей Ронго, что не соответствовало действительности. Но народ поверил, а если здесь кому-то поверят, разубедить невозможно. Да и не могли мы доказать свою непричастность к уничтожению соседней деревни. Поэтому бати боятся Ронго и считают его злодеем.
– Как у вас все запутано!
– Что ж вы хотели?! Гражданская война, господин Аксенов, законов не признает.
– Это точно! Далеко нам еще?
– Около двух часов. После леса дорога пойдет по равнине, повеселее!
В джунгли джип въехал в 11.30 местного времени. Стоило внедорожнику войти в заросли по еле видимой, заросшей дороге, стало темно, как поздним вечером. Деревья, увитые многочисленными лианами, плотно закрывали землю от солнечных лучей. Почувствовалась повышенная влажность даже при том, что в салоне нормально функционировала система климат-контроля. И запах. Из джунглей пробивался неприятный запах гнилости. Или большого количества змей. С примерно таким же «ароматом» Сергею пришлось столкнуться в Афганистане, когда его по пещерам выводили на логово наркобарона Гумалло. Тогда группа наведения и прикрытия снайпера решила сделать ночной привал в одном из тупиковых впадин Пандшера. Расположились на отдых. Сергей, слыша от скалы шелест воды, пошел обмыться. И вышел к узкой трещине, откуда доносился шелест и чувствовался противный запах гнилости. Хорошо, он не сунул руки в эту трещину, а осветил ее фонарем. От увиденного офицер содрогнулся. Шум издавала не вода, которая вполне могли протекать по дну трещины, а змеи, сотни змей, растянувшиеся длинной, переплетенной полосой по всему дну. Сергей тогда потребовал смену позиции, но проводники успокоили: раз твари скучковались в огромный клубок, то на поверхности их ждать уже не приходится. Змея активизируется с заходом солнца. А у этих в трещине брачный период. И если они расползутся, то не ранее следующего вечера. Акимов изменил решение, но спал плохо. И если бы разведка не ошиблась с местонахождением наркобарона, то неизвестно, как провел бы его отстрел Сергей. Но Гумалло ушел в Баграм. И у группы появилось время отдохнуть перед тем, как зацепить духа в городе.