Аркадий взглянул на фотографию и окаменел.
На снимке была изображена свадебная пара. Справа, как и положено жениху, капитан Донцов в черном костюме, слева, в белоснежном шикарном платье с фатой, невеста. Вся светящаяся от счастья... Валентина!
Аркадий не удержал стона. Откинувшись в кресле, закрыв глаза, спросил:
– Когда была сделана фотография?
– Ровно по истечении сорока дней после твоих «похорон».
Полковник достал еще какую-то бумагу:
– А вот, чтобы ты не думал, что я подсунул тебе монтаж, копия свидетельства о браке...
Аркадий прошептал:
– Замолчите, прошу вас, ничего не говорите!
Полковник понял состояние Гурова. На такой эффект он и рассчитывал, готовя встречу. Поэтому встал и вышел на балкон.
Справившись, Аркадий собрал все свои силы, открыл глаза и стал пристально смотреть на фотографии.
Вот оно, значит, как...
Полковник прав. Валентина могла и до Касьянова знать Донцова, пока тот не уехал в военное училище. Возможно, связь между ними продолжалась и тогда, когда Валя была уже с ним, Касьяновым. И когда сержант попал в часть, где служил капитан Донцов, тот из-за нее и подставил под пули всю группу, имея целью одно – уничтожение соперника?
Тварь! А Валентина? Ну хотя бы год выдержала после гибели жениха, каковым называла его, Касьянова! Нет, видимо, она никогда не любила его. Видимо, Игоря использовала для совместного времяпрепровождения. Валентина не могла жить без мужского внимания, вот он, Касьянов, и заменял ей Донцова! Пока тот не поставил точку в этой игре. Предатель! Все сходилось! Разведку перед выходом группы капитана Грачева, кстати, личного друга Донцова, проводила его служба! И он выпустил группу, зная о том, что она обречена. Мразь! Все вокруг мрази! Твари продажные, куда ни кинь взгляд! Но Гуров умыл их кровушкой за дела паскудные! Обильно умыл!
Аркадий взял фотографии и копию о браке, в которую даже не взглянул, порвал на мелкие кусочки, швырнул за спину.
Что ж, капитан, за подлость свою, за предательство, за гибель ребят, за его, Касьянова, загубленную жизнь и мучения Соболева ты получишь сполна.
Полковник будто читал мысли Гурова.
Он вошел в комнату, сел на прежнее место, помолчав недолго, сказал:
– Вот такие дела, Ангур.
– Кто сейчас Донцов?