– С самого начала мы все ошибались, – сказал Павел Романович. – Сперва как думалось? Будто охота идет за кем-то из нас четверых: либо за вами, ротмистр, либо за нашим негоциантом Соповым, либо за генералом Ртищевым.
– Или за вами, – подсказал Клавдий Симеонович, – себя-то не забывайте.
– Да, либо за мной. И полагали, что первопричина кроется в нашем прошлом. Оттого и звучали рассказы о своей жизни, более или менее откровенные.
– Ну, я-то все выложил до конца, – сказал ротмистр, – мне скрывать нечего.
– И я тоже, – вставил Сопов, – как на духу. А вот генерал наш, Ртищев, думаю, приврал. Темная личность, ох темная!
– Никто из вас не рассказал всей правды, – проговорил Павел Романович. – И я грешен – тоже кое-что утаил.
– Что же? – ядовито осведомился Сопов.
– Теперь не имеет значения. Дело в другом: считая, будто секрет заключен в прошлом, мы все ошибались. Тогда как таится он в настоящем.
– Доктор, нельзя ли доступнее, – попросил ротмистр, – ей-богу, вы не в университете на лекции.
– А если доступнее, то все дело в вас, уважаемый Владимир Петрович, – сказал Дохтуров, глядя в глаза ротмистру.
И, поскольку перебивать его никто не собирался, продолжил:
– Главный мой промах в поисках лауданума заключался в следующем: я исходил из ложного предположения относительно его природы. Замечу, по этому пути шли практически все известные мне исследователи, да только это слабое утешение. Уверен, кстати, что Парацельс в своих записках умышленно напустил туману. Впрочем, не исключено, он и сам заблуждался.
– Доктор, – скрипуче проговорил ротмистр, – помилосердствуйте. Уж и так ум за разум заходит.
– Хорошо, – Дохтуров кивнул. – Долгое время я считал лауданум средством, скажем, наподобие некой микстуры. Достаточно знать ингредиенты, условия смешивания и внешние факторы. И тогда – непременный успех. Непременный!
– Следует понимать, что это не так? – спросил ротмистр.
– Не так. Дело в том, что лауданум – либо, если угодно, панацею – произвести невозможно. Абсолютно.
– То есть как?.. – прошептал Клавдий Симеонович. – Но вы же сами…
– Невозможно произвести человеку, – уточнил Дохтуров. – Ее изготовляет сама природа. А люди, из числа очень немногих, посвященных в секрет, только хранят. И передают – из поколения в поколение.
– Вы, Павел Романович, в свое время об том уже толковали, – сказал Сопов. – И еще говорили, словно та панацея – внутри нас самих. Да только вот беда – что это за штукенция, и как в нас попала, вам будто неведомо. Предлагали вместе подумать. Правда, толку из того не вышло. Так нет ли новенького? Или старым намереваетесь потчевать?
– Есть новенькое, – ответил Дохтуров.
ebooksa