Урок вивисекции
Дождь припустил сильнее. Из-под конских копыт били фонтаны. Вода пенилась, колеса оставляли на мостовой темные ровные полосы – будто в Харбине завели обычай драить проезжую часть с мылом.
«А было б недурно, – подумал Дохтуров. – По здешним условиям в самый раз. И в санитарном смысле, и – просто красиво. Может, когда и додумаются».
Павел Романович сидел в щегольской «эгоистке» – коляске на одного, с кучером. Дутые шины катились будто по маслу. Ванька попался словоохотливый, но Дохтуров в беседу с ним не вступал, только кивал иногда. Пока ехали от вокзала, кучер несколько раз оборачивался, все просил кожаный верх поднять. Дескать, застудится барин, на таком-то дожде.
Павел Романович на эти слова только улыбался.
Хмурый по-осеннему день казался наполненным внутренним светом. Голова немного кружилась, тело было легким, а в душе жила любовь к целому миру.
«Ангелы несут», – вдруг вспомнилось слышанное когда-то. Это удивительно точно. Действительно: ангелы.
Однако сейчас он направлялся в место, с горними высями не имевшее ничего общего.
На вокзал прибыл слегка очумевший от давки. Дезертиры, спекулянты-мешочники, обыватели из самых малоимущих облепили его плотною серой массой, так что пришлось продираться, мучаясь табачным дымом и страшась за карманы.
За прошедшее время Харбин изменился – и нельзя сказать, чтобы как-то неуловимо. Нет, переменился он вполне осязаемо, и в самую худшую сторону. Заметно прибавилось на улицах господ офицеров. Некоторые передвигались пешим порядком, но в основном – на извозчиках. Причем господа были вида очень разболтанного, и по всему – шатающиеся без всякого дела. Многие сильно нетрезвые. Это утром-то! Что ж здесь делается по вечерам? Проезжали Екатерининский сквер: на аллеях полно развинченных, нечесаных юнкеров, большей частью – с барышнями. Вели себя юнкера так, словно находились у дам в будуаре.
Обогнули Соборную площадь.
Господи, а это еще кто?
Возчик угадал его мысли:
– Вот, барин, полюбуйтесь-ка: нашенская милиция. Полиции нынче мало, говорят – плоховато у генерала Хорвата стало с деньгой, содержать не на что. Так вот – милицию соорудили. Это ж кому сказать! Срамота…
И верно: новомодные милицейские патрули были зрелищем исключительным. Обмундированные кое-как, с дикого вида повязками, большей частью без всяких знаков различия – напоминали они не стражей порядка, а нестроевых чинов из обозных частей, чудом уцелевших после неприятельского набега.
Все поголовно были безобразно пьяны.
Но имелось и еще кое-что, даже похуже.
На улицах оказалось полно вооруженных китайцев. Однако, в отличие от русских, они были прекрасно организованы и все заняты делом. Китайские постовые стояли возле ворот Гарнизонного собрания, посверкивали глазками (а также и примкнутыми штыками) у входа в Управление дороги. Но более всего удручало обилие китайских городовых. Павел Романович ностальгически заметил: они своей основательностью весьма напоминали русских, столичных, теперь уж почти забытых.
Вздохнув, он отвернулся. Однако буквально за следующим поворотом судьбе было угодно приготовить сцену еще более досадную и оскорбительную.
На тротуаре трое китайских полицейских, оттеснив к решетчатой арке ворот, били семерых (!) милиционеров из русских. Те даже и не пытались сопротивляться – побросав винтовки, повалились в пыль, лишь стараясь руками прикрыть головы и некоторые весьма важные органы.
ebooksa