К яме приближался топот бегущих ног. Спустя мгновение через нее перелетело чье-то сухопарое тело. Сразу же после этого яма вдруг наполнилась криком ужаса.
Щукин с Григорием прильнули к стенкам ямы, а между ними – в самую середину – в лужу звучно шлепнулся человек.
«Студент», – почему-то мелькнуло у Щукина в голове.
Человек какое-то время не шевелился. Потом вынырнул из лужи, и Щукин услышал наполненный радостью голос:
– Кажись, целый…
– Пока, – негромко добавил Григорий.
Человек вскочил на ноги.
– Кто тут? – прошептал он, вглядываясь в темноту. – Кто…
«Нет, это не Студент. Я бы голос Студента теперь из тысячи других голосов узнал».
– Где он?! – орали наверху. – Куда он подевался?!! Он же только сейчас?..
– Петрович! – долетело еще. – Ты живой?! Где ты?
– Я зде-есь! – услышал Щукин голос Петровича где-то далеко. – А где Студент?
«Не Петрович, – с облегчением подумал Николай, – а то что бы мы тут с ним делали?..»
– Па… Пацаны… – тихо позвал свалившийся им на головы гость. – Я тут…
– Заткнись ты! – прошипел Григорий, вдруг бросаясь на совершенно не сопротивляющегося от страха и неожиданности братка. – Закрой хлеборезку, падла!
– Гриша! – узнал вдруг браток. – Ты как тут оказал…
Договорить он не успел. Григорий схватил его за горло и, сноровисто сбив с ног, навалился на него.
– Я тебе покажу, – хрипел Григорий, тыча несчастного братка мордой в глубокую лужу. – Я тебе покажу, как своих предавать! Гнида, сучара рязанская… Кто меня ногами мудохал? Кто меня башкой в мусорный бак пихал?..
Наверху все стихло. Подозрительно тихо стало.
– Не шуми! – шепнул Щукин обезумевшему от неутолимой жажды мести Григорию. – Если они нас заметят сейчас, нам крышка! У них же стволов полно…