Приговор воров

Щукин снова кивнул.

– И все-таки не понимаю я, – говорил Григорий, когда они, оставив машину в кустах, пешком шагали в город, – это как же можно было такие деньжищи накопить? Может, ты тоже чего-нибудь этого…

– Чего? – спросил Николай.

– Ну слямзил, – застенчиво пояснил Григорий.

– Я? – возмутился Николай так натурально, что Григорий больше никаких вопросов по этому поводу не задавал.

– Кстати, – спросил он только, – ты кем работаешь? А то я тебе про себя все рассказал, а ты мне про себя…

– Да никем я не работаю, – выдал Щукин заранее заготовленный на этот случай ответ. – На заводе работал, да меня сократили давно. Видел, в какой халупе приходится жить? Вот то-то. А насчет этих денег… Понимаешь, пакеты большие потому, что в них купюры мелкие. Один только пакет – с крупными, это тот самый, который липовый старлей порвал. Не думай, что я жулик какой.

– Да я ничего, – пожал плечами Григорий, – деньги твои. Ты как будто оправдываешься. Не хочешь говорить, не говори.

– Ладно! – неожиданно рассмеялся Щукин, заметив, что Григорий обиделся на его неосторожные слова. – Ты «жулика» на свой счет не принимай. Все нормально. А бабки, правда, не очень маленькие. Но и не очень большие. В свое время пришлось подсуетиться. Понимаешь?

И Щукин подмигнул Григорию.

Тот тоже усмехнулся.

– А говоришь – не жулик, – сказал он только.

«Ага, – подумал Щукин, – надо же хоть немного подделываться под своего приятеля и компаньона. Он, кажется, уже здорово привязался ко мне, но все-таки у уголовника всегда есть причина не доверять простому смертному. А теперь мы как бы сравнялись. То есть – стали еще ближе».

– Давно хотел спросить, – вспомнил Григорий. – Так что там за история с запиской и Наташей?

– История с запиской и Наташей? – собираясь с мыслями, Щукин тряхнул пакетами, которые нес в обеих руках.

Он переложил пакеты в одну руку и вытащил сигарету.

– Дай прикурить, – попросил он Григория, хотя у него самого была зажигалка.

Григорий достал зажигалку. Щукин прикурил и медленно выпустил струю синего дыма.

– В хреновую историю попала Наташа, – сказал он. – У нее был друг…

– В каком смысле – друг? – насторожился Григорий.