Болевой прием

– Тебя интересуют эти дамы? – негромко спрашивает меня Антонина Глебова, уже присаживающаяся за выбранный ею столик.

Мы с Глебовой сейчас две дамы полусвета, также зашедшие позавтракать в ресторан. Именно не большого света, а полусвета. Поэтому выглядим соответственно. Слава богу, у Глебовой хватило ума не надевать милицейскую форму. И, опять же, хватило ума взять удостоверение и оружие. Сейчас она одета в обтягивающие джинсы, очень удобные на случай рукопашной, а также в какую-то не то блузку, не то летнюю куртку с соблазнительным вырезом на груди. В ресторан для высших слоев общества в таком виде нас вряд ли пустили бы. Пока мы ехали с ней в ресторан на такси, Антонина разгадывала кроссворд.

– Кто такой огородный охранник? – спросила она меня, не в силах самостоятельно справиться с поставленной интеллектуальной задачей.

– Скорее, «кто такая»... Капитан Глебова, – в самое ухо, чтобы не слышал водитель такси, заговорщицки шепчу Антонине я.

– По клеточкам не подходит, – пожимает плечами Глебова.

– Тогда пугало!

Антонина никак не реагирует на мой сарказм, подходящее слово тем не менее вписывает...

– Еще словечко! – очень робко просит Глебова. – Для вчерашнего кроссворда... Я с ним вчера совсем измучилась. Вид клещей, девять букв, вторая «а»! Слазила в Интернет, дома все энциклопедии перерыла. У отца знакомый энтомолог есть, так он сказал, что таких клещей из девяти букв в природе не существует! Что ты скажешь?

– Пусть твои энтомологи отдохнут, – произнесла я, в очередной раз поражаясь Антонининой тугодумности. – Бери ручку, Антонина, записывай все девять букв, включая вторую «а». Диктую по слогам – ПАС-СА-ТИ-ЖИ!

– Тьфу ты, мать твою...! Подходит!

Видимо, если мы выпутаемся из этой передряги, мне придется разгадать еще не один десяток кроссвордов. А сейчас мы в ресторане. Некоторое время я сижу рядом с Глебовой, дурацки улыбаюсь, затем, прихватив сумочку, отправляюсь в дамскую комнату. Там очень быстро из дамы полусвета превращаюсь в официантку заведения, благо форма у них стандартная, пробуду я в зале очень недолго, вряд ли кто чего заподозрит. Приняв на некоторое время обличие официантки, я подошла к столику, за которым собралось семейство уважаемого Семена Денисовича, и, тихонько извинившись, поменяла на столе стакан с салфетками. Тот, что я поставила слева от супруги Абрикосова, ничем не отличался от предыдущего, просто у него было неразличимое для неискушенного взгляда второе дно, в котором было запрятано прослушивающее устройство. Семейство не обратило на меня ни малейшего внимания...

Не прошло и трех минут, как я была уже вовсе не официанткой, а вновь дамой из светской хроники. Йодисто-рыжий парик, супермодные очки, сдержанный, но опять же соответствующий моде макияж. Одеяние скромное, но при этом не без присущего полусвету эпатажа. Я устроилась напротив Глебовой, метрах в семи-восьми от семьи депутата-мецената. Незаметным движением поставила в ухо специальную «берушу» и, мило улыбнувшись, попросила тут же появившегося официанта подойти не раньше чем через пятнадцать минут. Глебова делала вид, что изучает меня и периодически отправляет эсэмэски. Я занялась тем же самым, но при этом вся ушла в слух. Семен Денисович Абрикосов опоздал почти на десять минут. Пока его не было, я слушала следующий разговор.

– Метрдотель уверен, что на нашу фамилию заказан именно этот дрянной стол, – произнесла дочь, она же супруга Семена Денисовича. – Наверху якобы все зарезервировано. Вот видишь, он даже стол заказать не может... Я все скажу ему сегодня. Сегодня и прямо здесь!

– Как знаешь, – нервно ответила мать, она же теща. – Семена я никогда не любила, но у него стабильный доход...

– Ну и... – вскинула было руки жена, но теща остановила ее резким жестом.

– Не перебивай меня, – продолжила теща. – Нужно проверить этого твоего Егора. Мы даже не знаем, где у него дача и по чьему проекту она построена. Егор вообще знает, что у тебя двое детей?

– Знает, – отмахнулась дочь, она же жена, она же мать двоих детей. – Но я хочу оставить их Семену, уже голова от них кругом.

– Рассуждаешь как кукушка, – беззлобно парирует теща.

– Кукушки не рассуждают, – звучит усмешливый ответ.

Однако дальше тема не продолжается, так как к их столу приближается молодая девушка и усаживает рядом с женщинами двух светловолосых девочек семи-восьми лет. Вот они, те самые, от кого «голова кругом» и кого собираются оставить Семену, чтобы не обременять некоего Егора.