– Военными городками. Нищетой офицерских семей. Генеральским беспределом. Пьянством в отдаленных гарнизонах, – загибая пальцы, принялся перечислять Святой.
– Не только. Есть темы поважнее офицерского бухалова у черта на куличках. Нам предоставили возможность побывать в гарнизонах ракетных войск стратегического назначения. Показывали хранилища для ядерных боеголовок. Ракетные шахты, мобильные установки. Приглашали на показательные стрельбы.
– Ну и что? Обыкновенная пропагандистская кампания Министерства обороны. Навешают лапши на уши доверчивым дурочкам вроде тебя. Пишите, что броня крепка и танки наши быстры… А о проблемах писать не надо, – поддел журналистку Святой.
Бывший военный, он ненавидел показуху. Нередко вместо боевой подготовки его бойцы были вынуждены красить бордюры, вылизывать пол в боксах с техникой, разбивать цветники перед приездом высокопоставленных чинов. Разжиревших генералов больше волновала чистота окружающей среды, чем боеготовность вверенных им частей. Такое чистоплюйство отрыгнулось кровью в Афганистане, а затем и в Чечне.
Остроту Дарья пропустила мимо ушей. Она старалась изложить все в логической последовательности.
– В поезде я познакомилась с любопытным фруктом. Американец. Служил на флоте. Вышел в отставку и устроился инженером в крупную корпорацию. «Локхид-Мартин». Слышал?
– Гигант военно-промышленного комплекса. Занимается ракетостроением, самолетами и так далее…
– Не только клепает оружие, но и помогает его уничтожать. Американцы создали установку по ликвидации твердотопливных ракетных двигателей. Двигатели сжигают в бетонно-металлической камере, в замкнутом пространстве. Вредные отходы не попадают в атмосферу и не травят население. Фирма предложила проект России. А для нас, оказывается, избавиться от старья большая проблема. Тысячи ржавых болванок грозят грандиозной экологической катастрофой. Накопили столько дерьма, что можем сами захлебнуться и полмира отравить, – Дарья говорила со знанием дела, глубоко вникнув в проблему ликвидации отслуживших свой срок двигателей.
Она вообще была въедливым человеком, умеющим все разложить по полочкам. Святой терпеливо слушал, зная, что самое важное журналистка скажет в конце, выстроив всю цепочку. Дряхлеющие ракеты были не той темой, ради которой Дарья примчалась бы в ангар с горящими глазами.
– Мистер Стивен Хоукс – эксперт фирмы. Разрабатывает экономическое обоснование проекта, проводит экспертизу на местах, проверяет пути транспортировки. Одним словом, делает всю необходимую работу для заключения контракта.
– А в вашу компанию как затесался? – задал наводящий вопрос Святой.
– Случайно. Военные подключили. Им проще всех скопом по городкам и хранилищам провезти. Не надо по отдельности с каждым возиться.
– Экономят, где могут…
– Наверное. Американец клевый мужик. Без комплексов. Милый такой толстяк и прилично говорит по-русски.
Судя по напряженному выражению лица, Дарья подходила к тому, что составляло суть разговора. Сделав паузу, она закурила длинную белую сигарету с ментолом. Святой ненавидел вонючий табак, пропитанный мятной эссенцией. Но вступать в пререкания не стал, позволяя Дарье снять сигаретой лишнее напряжение.
– Этот Хоукс уже достаточно долго кантуется в России. Проект сложный. Переговоры проходят трудно. Надо тщательно подготовить документацию, обоснования и все такое прочее. Похоже, инженеру осточертело торчать в России. И еще… – Дарья запнулась.
Пепел с сигареты упал на колено девушки, но она этого не заметила. Глаза Дарьи сузились, как у кошки перед прыжком. Глубоко затянувшись, она добила сигарету до фильтра.
– Обожжешься, – предупредил Святой, изымая тлеющий окурок.
– Американец балуется наркотой. Я случайно заметила, как Хоукс нюхает кокаин. У него ноздри были красноватые. Но я не придала значения, пока сама не увидела. В гостинице зашла к нему в номер без предупреждения. Нам вылет самолета перенесли: надо было спешить. А он испугался, что-то в ящик стола ладонью смахнул. Вот так… – сложив ладошку лодочкой, Дарья повторила жест. – Потом заметался, вещи начал упаковывать. Когда выскочил в ванную за бритвенным прибором, я ящик открыла. Там нюхательная трубочка, пластина и повсюду белый порошок рассыпан.
– «Снежок»? – недоверчиво переспросил Святой.