Тяжело вздохнув, генерал включил компьютер, а затем защелкал мышью, пытаясь отыскать нужные ему сведения. Через несколько минут он убедился в правильности своих первоначальных предположений: примерно за полчаса до того, когда убили полковника Кузьмина, в Шереметьеве приземлился самолет из Амстердама. Если Лариса говорила правду и Константин вылетел сразу после звонка неизвестного «друга», то он мог запросто оказаться тем мужчиной в джинсовке, который пытался предупредить полковника об опасности.
«Видимо, Панфилов издали заметил убийцу, и это немудрено – ведь он профессионал. А затем, убедившись, что полковнику уже ничем не поможешь, исчез, растворился в толпе. Вероятнее всего, он не стал преследовать преступников по весьма простой причине – не был вооружен. Впрочем, для Жигана это не аргумент… Так, куда же он поехал из аэропорта, в мастерскую? Наверняка в мастерскую.
Но тогда где он сейчас? Умчался выполнять задание? Куда, какое – ведь Кузьмин даже не успел с ним поговорить!..»
Чем больше генерал размышлял на эту тему, тем сильнее мрачнел. Он уже выкурил полпачки сигарет, выпил невероятное для себя количество кофе, а правдоподобная версия никак не хотела вырисовываться. На связь с Константином Панфиловым мог выйти только один человек – он сам. Но, отправляясь в отпуск, Фалунчук передал координаты Жигана Кузьмину, строго-настрого приказав заместителю пользоваться его услугами лишь в самом крайнем случае. Полковник недаром заслужил репутацию осторожного и аккуратного человека, и если он вызвал из отпуска Жигана, рискуя навлечь на себя гнев генерала, значит, случай и в самом деле был неординарный.
«Мне срочно нужны все телефонные переговоры полковника, которые он вел за несколько дней до гибели. И неважно, с кем он говорил – с любовницей или с директором Федеральной службы! Возможно, это хоть как-то прояснит ситуацию, наведет меня на след Жигана».
Фалунчук ухватился за эту мысль, как утопающий за соломинку, по той причине, что иных версий у него попросту не было. Он вновь вызвал помощника к себе в кабинет и устроил ему настоящий разнос.
Это возымело конкретное действие – через несколько минут на столе у Фалунчука лежала увесистая папка, в которой находилась распечатка служебных и домашних разговоров Кузьмина, и аудиокассета. Генерал открыл папку, пробежал глазами по строчкам, перевернул несколько страничек, затем прослушал кассету…
За два дня до своей гибели полковник вел интенсивные переговоры со многими сотрудниками ФСБ и разговоры с примерно таким же количеством своих родственников. Генерал даже удивился: разве простой смертный в состоянии удерживать в голове такую массу фактов и чужих проблем? Обычно полковник очень скрупулезно уточнял различные детали, будь то разговор об организационных вопросах или обсуждение здоровья племянницы. Фалунчук и не подозревал, что покойный Кузьмин обладал довольно редким качеством – умел правильно разговаривать по телефону. Ведя разговоры по работе, он никогда не называл своих сослуживцев или связных по имени, только в том случае, если был уверен, что собеседник звонит ему из автомата. Полковник умел не только говорить, но и слушать. Он не перебивал собеседника, не приказывал и даже распоряжения отдавал мягким, но настойчивым голосом.
«Неудивительно, что я пророчил его на свое место, – с горечью подумал Фалунчук. – Жаль, что Кузьмин погиб. Был бы неплохим начальником отдела…»
Но из невероятного количества телефонных разговоров только два стоили того, чтобы заняться ими вплотную. В первую очередь потому, что разительно отличались от остальных. Только в двух случаях из пятидесяти пяти Кузьмин говорил со своим собеседником коротко и немного волнуясь. Его мягкий баритон едва заметно дрожал, а когда полковник переходил на шепот, даже срывался. В общем, такая манера разговора была не характерна для Кузьмина, и именно поэтому Фалунчук решил прослушать эти беседы еще раз.
Первый разговор был очень кратким. Кузьмину позвонили домой из автомата.
– Здравствуй, это я. Что нового? – Голос собеседника полковника был резким, уверенным. Это был голос человека, привыкшего повелевать и отдавать приказы, причем не возникало сомнений, что все его распоряжения мгновенно выполняются.
– Мы должны немедленно встретиться, – в этом месте полковнику Кузьмину изменило его обычное хладнокровие – он судорожно сглотнул слюну. – Боюсь, все куда серьезнее, чем мы предполагали. Девочка в опасности.
– Ты серьезно? – Его собеседник тяжело задышал. – Говоришь, встретиться?
– Да, и чем быстрее, тем лучше.
– Где и когда?
– Жду тебя через пятнадцать минут во дворе. Я буду на машине.
– Давай через полчаса – я только что из душа.
– Согласен.
На этом беседа оборвалась. Судя по всему, эти двое предпочитали обсуждать свои дела не по телефону. Что, в общем-то, было вполне разумно. Но в день гибели полковника, в восемь тридцать пять утра у них состоялся еще один разговор.
ebooksa